Остров Эллис

— Я рассчитывал, что вы именно это и скажете, Людвелл. Но настали такие времена, когда надо проявить большую твердость. Есть одно, что обернулось нам на пользу — война. Президент Вильсон на нашей стороне. Он сказал мне в прошлом месяце в Белом доме, что для войны требуется столько угля, сколько мы сможем дать, и что правительство сделает все, о чем мы просим, чтобы оградить угольную промышленность от остановки производства. Другими словами, мы получили карт-бланш из Вашингтона. А благодаря нападению на меня этого безумного Дэвиса, все считают шахтеров скоплением самых радикальных сил. Так что, полагаю, вы можете действовать в полную силу. Это война, джентльмены, между нами и ими, а на войне течет кровь. И на войне следует сражаться с оружием в руках. После того, как мы вместе помолимся, я хочу показать вам фотографии нового оружия, которое, полагаю, выпустит кишки из Тома Беничека и шахтеров.

Он улыбнулся еще раз.

— Самое лучшее, то, что и правительство, и вся страна будут на нашей стороне, потому что мы делаем патриотическое дело: мы добываем уголь, чтобы «спасти мир для демократии».

— Черт возьми, что все это значит? — проговорил Тайсон. — Что это за новое оружие? Вы собираетесь травить их газом?

— Нет, это кое-что такое, над чем мы с Биллом Фарго работали в течение нескольких месяцев. Это делалось здесь, в гараже, в Чарльстоне. Это своего рода вариант танков, которые используют во Франции, но мы с Биллом назвали их «машинами смерти».

Он усмехнулся.

— Они очень страшные. Но сначала помолимся.

Он поднял глаза к потолку.

— О, Господь, даруй нам твою поддержку в этой самой справедливой борьбе против врагов частной собственности…

«Я выиграю, — думал он самодовольно. — Черт возьми, я выиграю».

— Ни я лично, ни профсоюз не поддерживаем того, что сделал Лью Дэвис, — говорил на следующее утро Том.

Он стоял на ступеньках здания компании, говоря через мегафон с собравшимися шахтерами и их женами. Их было около двухсот человек. Был холодный серый день, но люди не обращали внимания на погоду. Они очень хотели послушать, что скажет им Том.

— Мы против насилия в рабочем движении где бы то ни было в Америке, — продолжал он, — но крушение надежд, заставившее Дэвиса схватиться за ружье, действительно, имело место! Ужасные условия труда, убившие его сына, это реальность! Я сказал, что единственный путь — я повторяю, единственный — исправить положение — через организацию…

Он остановился. Все услышали какой-то шум: стук мотора. Они обернулись и увидели подъезжавший к ним конвой. На двух до отказа забитых грузовиках сидели пинкертоны в котелках, вооруженные ножами. А за ними ехали две «машины смерти». Они выглядели устрашающе. Они, действительно, были похожи на танки, только на колесах, а не на гусеницах, и они явно были поставлены на шасси грузовиков. Они были «одеты» в стальную броню, без окон, а вверху каждого была вертящаяся башня с пулеметом, выставленным в амбразуру.

Конвой остановился в двадцати футах от здания, и Билл Фарго, ехавший в одном из грузовиков, прокричал в мегафон:

— Вы находитесь на земле, являющейся частной собственностью. Расходитесь по домам!

— Убирайтесь к черту! — закричал Том в ответ. — Может, скажете, что воздух тоже собственность компании? Я ведь не в здании компании…

— Вы на земле компании, — прервал его Фарго, и башни с пулеметами повернулись и нацелились на Тома. — Если вы, люди, не разойдетесь, вы потеряете и работу, и дом.

— Это все старые угрозы, — прокричал Том, думая, хватит ли у Фарго выдержки, чтобы открыть огонь. — Пришло время показать им, что они не могут обращаться с нами, как с преступниками! Они не могут нацеливать на нас свои пулеметы, будто мы их рабы…

Его слова были прерваны огнем. Хотя пули были направлены и выше их голов, ощущение было ужасным. Женщины закричали.

Когда выстрелы стихли, Том сказал:

— Хорошо, я отправляюсь на ферму к своей свекрови, чтобы закончить то, что я начал говорить. Все те, кто думает, как и я, что это свободная страна, где свобода слова гарантирована Конституцией, могут последовать за мной.

Он спустился по ступенькам и пошел по улице. Шахтеры наблюдали за ним.

Вдруг один из них крикнул:

— Я с Беничеком… — и пошел следом.

— И я! — заорал другой, и затем вся толпа пошла следом за маленьким чехом.

Том выглядел удовлетворенным. Кто-то начал кричать:

— Забастовка! Забастовка! Забастовка!

И все подхватили:

— Забастовка! Забастовка! Забастовка!

Билл Фарго, потерявший слушателей, выглядел немного сконфуженным.

Делла мыла в корыте детей, когда услышала крики: «Забастовка! Забастовка!». Тетушка Эдна подбежала к окну.

— Слава Богу! — воскликнула она. — Твой муженек, наконец, сделал это!

Делла поспешила к двери и выглянула наружу. Том шел через поле, сопровождаемый скандирующей толпой. Когда он подошел ближе, он остановился и поднял руки, призывая толпу к тишине. Все замолчали.

— Отлично. Здесь мы свободны, — сказал он. — И вы кричите: «Забастовка!». Вы серьезно?

— Да! — донеслось из сотни глоток.