Остров Голубой Звезды

Там, на подступах к цеху, довольно серьёзная электронная защита… но мы её попытаемся обмануть, да? Правильно? — «Шестой» хитро подмигнул. — А внутри всего-навсего два болвана-электронщика. Впрочем, они нам ещё пригодятся. Для чего мне это всё нужно? — спросите вы. (Пираты настороженно молчали.) Вы хотите знать во что бы то ни стало? А вот пройдите сами по коридорам и посмотрите, сколько там валяется металлолома. (Вероятно, имелись в виду отключённые «барбосами» роботы.) А ведь со всем этим материалом нам предстоит работать! Надо с чего-то начинать, и времени у нас совсем мало! Завтра сюда прибудут спасатели с Колобка, и нам необходимо успеть подготовиться к радостной, искромётной встрече! Чтобы морю стало жарко от такой встречи! Десятка самообучающихся и самовоспроизводящихся систем будет достаточно для того, чтобы навести полный порядок. А потом они начнут воспроизводить себе подобных в арифметической… нет! — в геометрической прогрессии! Вы знаете, что такое геометрическая прогрессия?.. Ах да, вы ведь хотите спросить, что будет с коротышками и, самое главное, с вами!.. Ровным счётом ничего. И они будут этому только рады, потому что ничего — это ровным счётом ничего. «Ничего» или «ничто» — как вам угодно. Но мало того, многих, очень многих это «ничто» сделает по-настоящему счастливыми!

Больше не будет голода, холода, болезней, страха и бессилия. Впрочем, так называемых радостей тоже не будет. Вообще — долой беспокойства! Но, может быть, как раз именно вы НЕ желаете получить это столь соблазнительное и заманчивое «ничто»?.. В таком случае, воля ваша: у меня будут верные коротышки. Коротышки, полезные для дела. И они будут в очень, очень привилегированном положении.

Хотите быть коротышками, полезными для дела!

Переглянувшись, Нос и Костыль без слов прекрасно поняли друг друга: «Этот робот сошёл с ума, и не следует ему ни в чём противоречить».

— Да, да, конечно, — энергично закивали они головами, — мы хотим быть вам полезными…

— Не мне лично, — строго уточнил «Шестой». — Быть полезными делу, нашему общему делу, понимаете?

— Конечно, конечно, мы согласны. Но как отсюда выйти? Ведь вы говорили, что сделать это легко?

— Разумеется, вместе мы справимся с этим. Стучите в дверь, остолопы, пока вам не откроют. Кричите, что знаете, где динамик. Кстати, он нам тоже пригодится. Когда же двери откроют, я выпрыгну, подобно тигру, подобно гордому одинокому мстителю… и быстренько наведу порядок. Договорились?

— Договорились… — уныло протянули пираты. Теперь они уже сами не знали, что лучше: планета Колдобина, служение делу или счастливое «ничто», обещанное всем коротышкам.

Стук и крики ни к чему не привели. Очевидно, поблизости никого не было. Сам «Шестой» тоже поколотил в дверь руками, да так, что у пиратов заложило уши, а на стальной поверхности остались вмятины.

— Да, да, конечно, и так всегда! — плаксиво сокрушался робот. — Нет в этом мире справедливости! Нет справедливости и сострадания! А если кому-то из вас вдруг сделалось плохо? Вы сами-то понимаете, что здесь вас обрекли на ужасную, невыносимую и жестокую погибель! Вот они — коротышки! Вот их истинная личина!

О том, что они оказались в карцере вовсе не благодаря коротышкам, пираты даже не думали и заикнуться.

«Шестой» подпрыгнул, подтянулся на руках и оказался в трубе.

— Я вас на время покидаю, — сообщил он. — Ждите ценных указаний.

Сделав военную отмашку, робот бесшумно исчез в трубе.

Через несколько секунд пираты вновь обрели способность говорить.

— Нет, ты понял? — заносчиво воскликнул Нос, храбрясь. — Он нас на понт хотел взять, ты понял?

— Ну, это ему не пройдёт,- проворчал Костыль. — Будет ещё нам пятки лизать…

В это мгновение «Шестой» вновь появился в окошке. Увидев его, пираты побледнели от страха, а ноги у них подкосились.

— И главное,- «Шестой» приложил палец к губам, — молчок! Про то, что говорили, — молчок! Понятно?

Ответить Нос и Костыль ничего не смогли, а только шумно сглотнули пересохшими глотками, не отрывая глаз от окошка. «Шестой» исчез и больше в карцере не появлялся.

Глава восьмидесятая В ТРУБЕ

Буравчик, Огонёк, Незнайка и Пёстренький миновали цепь замысловатых поворотов, спусков, подъёмов и оказались внутри своеобразного перекрёстка. Две трубы расходились здесь на четыре стороны. Теперь нужно было решить, куда лезть дальше в поисках выхода. Каждый растянулся на животе в свободной трубе, и начался совет.

— Ну что, малыши, — сказала Огонёк, желая, как видно, приободрить Незнайку и Пёстренького. — Понравилось в трубе?

— Ничего, так себе, — ответил Незнайка за обоих. — Только коленки болят.

— А вы обмотайте чем-нибудь. Я вот полоску от платья снизу оторвала и обмотала.

Теперь ничего, — а-пчхи! — бегаю как крыса.

Лазая уже достаточно долго по сквозняку в трубе, Огонёк и Буравчик успели простудиться: первая отчаянно чихала, второй беспрестанно шмыгал носом.

— Только вы того, не очень… — попросил Пёстренький. — Не так быстро, а то я уже два раза сандалии терял.