Остров Голубой Звезды

Излишне говорить, что решение о высадке чрезвычайно встревожило и озаботило Пончика. «Бежать, бежать, бежать!..» — напряжённо стучало у него в висках. После мучительных раздумий, уже ближе к вечеру, у него созрел дерзкий план побега со «Стрекозы», осуществить который он в одиночку всё-таки боялся. План заключался в захвате спасательного катера, который имелся в трюме и «выстреливался» при необходимости через специальную дверцу в борту судна на манер торпеды. Пончик незаметно спустился в трюм, расчехлил катер и внимательно ознакомился с находившейся в «бардачке» инструкцией. Управлять им оказалось проще простого, не сложнее, чем старым газированным автомобилем системы Винтика и Шпунтика. А «выстреливался» он вместе с пассажирами после нажатия специальной кнопки. Пончик натаскал в багажное отделение катера провизии, вернулся в каюту, лёг на койку и крепко задумался.

Одного за другим он перебирал в уме всех пассажиров «Стрекозы», кого-то из которых ему было необходимо склонить к побегу. После безоговорочного отсева Винтика, малышек, беглецов, а также Незнайки как слишком одиозной и опасной во всех отношениях фигуры Пончик сосредоточил своё внимание на кандидатуре Пачкули Пёстренького. Пёстренький был в своё время, так же как и Незнайка, обижен руководством нынешней экспедиции. Пёстренький был спокоен, невозмутим и покладист. Единственным видимым препятствием для экстренного сближения с ним был Незнайка. И это препятствие до наступления темноты следовало разрушить.

Высунув голову в коридор и убедившись, что поблизости никого нет, Пончик двинулся в носовую часть судна. В кают-компании сидели Перчик и Кренделёк. Они играли в шашки и о чём-то болтали. Немного освоившись на «Стрекозе», эти двое перестали робеть и оказались довольно острыми на язык, весёлыми коротышками. Они принесли с собой на корабль смех и улыбки, которых так не хватало в создавшейся, как казалось, безвыходной ситуации. Излюбленным объектом для их шуток и розыгрышей стал Пончик. То они подсовывали ему за обедом соль вместо сахарного песка, и Пончик отхлёбывал солёный чай, то ставили на дверь кружку с водой, и беднягу окатывало с ног до головы. А уж насмешек и обидных прозвищ он наслушался столько, сколько не слышал за всю свою жизнь на улице Колокольчиков.

Чрезвычайно опасаясь, как бы Перчик и Кренделёк его не заметили, Пончик, стараясь ступать как можно тише, прокрался мимо кают-компании. Увлечённые игрой шашками в «щелчки», малыши его действительно не заметили, а может быть, просто не обратили на него внимания. Непринуждённой, прогулочной походкой Пончик двинулся дальше по коридору и остановился у каюты доктора Пилюлькина. Здесь он огляделся, прислушался и юркнул за дверь.

Прислонившись спиной и затылком к двери изнутри, Пончик замер и ещё раз прислушался. Убедившись, что в коридоре не слышно ничьих шагов, он поставил на столик и раскрыл докторский чемоданчик Пилюлькина. Отыскав среди прочих медикаментов коробочку таблеток с надписью «СНОТВОРНОЕ», Пончик сунул её в карман пижамы, закрыл чемоданчик и поставил его на место. С такими же предосторожностями он вернулся в свою каюту.

За ужином все собрались в кают-компании. Пока путешественники возбуждённо обсуждали предстоящую высадку, Пончик, потянувшись за солью, незаметно уронил в стоящий перед Незнайкой стакан чая пилюлю снотворного. При этом он так волновался, что едва не смахнул тарелку.

— Ну, ты, потише! — прикрикнул на него Незнайка. — Спишь на ходу?

Пончик промолчал, как-то странно взглянув на него исподлобья, а Перчик с Крендельком не преминули отпустить несколько язвительных шуточек насчёт того, что по возвращении домой Пончику несомненно стоит поступить в цирк и жонглировать там тарелками, стоя на канате.

После ужина Незнайка принялся отчаянно зевать и клевать носом. Несколько раз он ронял голову на грудь, снова вскидывал, бессмысленно таращился на свет и протирал глаза. Дело кончилось тем, что он ударился лбом о край стола и заявил, что, пожалуй, пойдёт немножко поспит к себе в каюту. Пончик, который только этого и ждал, тут же подсел к Пёстренькому и завёл издалека разговор.

— Ну, как тебе?

— В смысле — что как? — не понял Пёстренький.

— Ну, вообще… путешествие.

— Ничего себе, — нехотя ответил Пёстренький. — Кормят прилично.

— Ну а так… вообще? — Пончик с трудом подыскивал нужные слова.

Последовала бессмысленная пауза, во время которой Пёстренький отвернулся от Пончика и обратился с каким-то вопросом к Кнопочке. Пончик вежливо подождал несколько минут, а затем ласково, но настойчиво похлопал Пёстренького по плечу:

— Эй, Пёстренький!

— Ну, чего тебе?

— Ты того… погоди, поговорить надо.

— Ну, говори.

— А этот остров тебе как?

— Остров как остров.

— Роботы с дикарями, небось, только и ждут…

— Да ну их, Винтик что-нибудь придумает.

— А как не придумает? Тогда уж спасать некому будет.

— Почему некому? Мы ведь ракету ждём.

— Ракета бы давно уже прилетела, — возбуждённо зашептал Пончик. — Рация неисправна!

— Ты думаешь? — недоверчиво покосился на него Пёстренький.