Остров инвалидов

– Встретим, конечно! Чай оно не в первый раз… Это понятно все… Понятно… Сделаем… И это организуем, все на высшем уровне будет, как всегда, вы же знаете… Нет. Нет у нас никаких нехваток… Проверю лично… Спасибо… Спасибо… До свидания.

Вениамин Павлович положил трубку и несколько минут сидел задумавшись, прикрыв ладонью глаза. Потом встрепенулся, будто вспомнив о вошедшей.

– Так. Так-так-так. К нам едет ревизор.

Елена Николаевна удивленно подняла бровь, но предпочла промолчать, давая возможность своему руководителю собраться с мыслями и изложить все по порядку.

– Минздрав направляет к нам своих сотрудников с проверкой. Неофициально. Не совсем проверка, но… Но все-таки проверка, как ни крути. В преддверии резонанса, который может последовать в связи с кончиной Галины Сергеевны. Хотят убедиться лично, что у нас все в порядке, и ее смерть не наступила в результате нашего разгильдяйства. Как же она не вовремя все-таки… – Вениамин Павлович смолк.

Елена Николаевна поняла, что он имеет в виду. Сидя на высоком посту никогда не можешь быть уверенным, что твое насиженное местечко не приглянулось кому-то еще. Такие поползновения уже не раз случались в отношении Вениамина Павловича. Не изнутри их коллектива, конечно. Всех возможных конкурентов он грамотно расставил по хорошим должностям или выдворил вон. А вот извне такие атаки иной раз случались. Похоже, предстоящая проверка являлась для кого-то целью рассмотреть должность директора реабилитационного центра как следует, попробовать ее на вкус, так сказать, оценить, примерить – по плечу ли. Ну а если по плечу, то прикинуть на месте – с какого бока браться за Вениамина Павловича, где его слабые места. Смерть Галины Сергеевны потенциально могла стать таким слабым местом. Понимала Елена Николаевна и то, насколько обидно Вениамину Павловичу отдавать свое кресло, ведь он столько усилий вложил в развитие центра, превратив его из заштатного санатория в один из лучших реабилитационных центров в стране. Умел он, что называется, балансировать между личными и общественными интересами.

– Что мне нужно сделать? – по-деловому спросила Елена Николаевна и, поднявшись с кресла, подошла к стеллажу с папками.

– А сделать, Леночка, нужно одно, – ответил Вениамин Павлович и тоже вышел из-за своего стола. Подойдя к ней сзади, он обнял ее и продолжил уже жарким шепотом, нагнувшись к ее уху. – Нужно любить меня. Сильно-сильно. Так, как только ты одна умеешь.

– Давай не сейчас, – Елена Николаевна ловко вывернулась из его объятий и встала лицом к нему. – Нужно как следует подготовиться, чтобы у них ни малейшей зацепки не было. Где что усилить?

– Так. – Вениамин Павлович вмиг превратился из страстного возлюбленного в строгого руководителя. – Ты препараты из списков проверила? – Елена Николаевна кивнула в ответ. – Посмотри еще раз. С дежурствами как?

– Без перебоев, все на своих местах будут, незакрытых зон нет.

– Я еще вот что думаю. Проверяющих трое будет. Не организовать ли нам для них небольшую санаторно-курортную программу, а? Как думаешь?

– Думаю, отличная идея. Жемчужные и вихревые ванны, минеральные грязи, галокамера…

– Посмотри там по заполняемости, окошки найди для них и давай мне на утверждение. Что еще?

– Кормить их где будем?

– Ах, да, спасибо, что напомнила. Я распоряжусь по отдельному меню для них. Разместим в малом зале.

Разложенная по полочкам подготовка к встрече настраивала Вениамина Павловича на то, что все пройдет гладко, а многолетний опыт придавал уверенности в этом. Напряжение отпустило, и он снова потянулся к Елене Николаевне, попытавшись ее обнять и привлечь к себе.

– Подожди, – снова засопротивлялась она. – Я принесла папку с личными вещами Галины Сергеевны, их разобрать нужно. Посмотришь?

– Что там?

– Не знаю, бумаги какие-то. Я не смотрела, некогда было.

– Положи на стол, вон к ее медицинской карте, я позже все посмотрю. Ну, иди ко мне.

– И это еще не все.

– Да к черту все! Иди сюда, я соскучился.

– Там уборщица одна утверждает, что слышала храп или хрип из палаты Галины Сергеевны, а когда выглянула в коридор, увидела удаляющегося мужчину в белом халате. Через некоторое время Галину Сергеевну обнаружили мертвой, – выпалила на одном дыхании Елена Николаевна, опасаясь, что любвеобильный директор так и не даст ей рассказать.

– Это которая уборщица? – Вениамин Павлович тут же остыл и насторожился. – Ты сказала ей, чтобы держала язык за зубами?

– Люба Мещерякова. Разумеется, я провела с ней работу. Убедила, что мы все проверим. И строго-настрого запретила обсуждать эту тему с кем бы то ни было. Под страхом увольнения.

– Только сплетен нам сейчас и не хватало!

– Может, отстранить ее на время? Пока все не уляжется, и наши гости не уедут.

– Не нужно. Лучше перевести ее в «культурный блок» к нашему Гоше. Там ей не с кем сплетничать будет – пока освоится, пока то да се, глядишь, и все само успокоится.