Остров Ионы

Андрей и Ревекка вполне уразумели, что таинственные первопричины всех явлений и дел во всех мирах, во всякое время, где только появляются люди, на этот раз подвели их к весьма странной немилости — или к испытанию, либо к кармическому наказанию — и они должны были заразиться самой мрачной болезнью через принятую из рук прокаженных приготовленную ими пищу. Молча покинув земляную кубическую хижину тунгусских отшельников, расставшись с хозяевами, не глядя им в глаза и не сказав ни слова, Ревекка и Андрей вынуждены были уйти вспять по времени между таежными озерами — самым извилистым путем, какой только может быть на земле, — туда, где их уже давно ждали.

Но в том же году, когда Ревекка с Андреем попали в лепрозорий к Жерехову, тот был арестован и увезен в безвестность — его не было на месте семнадцать лет, и все это время Ревекка ухаживала за своим больным супругом, который постепенно превращался в неузнаваемо-жуткое существо с львиной мордой, а сама она старилась и толстела вновь приземленным телом. Однако лицом оставалась она юной и прелестной, гнедые волосы не седели, пребывали все такими же роскошными, но однажды новое начальство приказало ей коротко остричься и накрывать голову больничной косынкой. Вернулся Василий Васильевич, и волосы длинные ей вновь разрешено было иметь…

Обо всем этом рассказала Ревекка писателю А. Киму после того, как однажды, в непредвиденный час, весь поселок лепрозория мгновенно исчез — и больше уже не вернулся назад. Переселение в иной мир по-жереховски произошло наконец… Колонии с ее «швейцарскими домами» как не бывало. Остались стоять втроем посреди зеленой лесной поляны — долговязый принц Догешти в голубой венгерке, старая дама с молодым лицом и буйным водопадом темно-рыжих волос и писатель А. Ким, не желающий больше быть автором этой книги, а желающий стать одним из ее героев.

Узнав о том, что Ревекка, пользуясь своим СВОБОДНЫМ выбором, теперь хочет вернуться к осенней ночи 1921 года, чтобы снова встретиться с преображенным Андреем-Октавием и повторить все путешествие через Сибирь, А. Ким стал чуть ли не заискивающе проситься, чтобы ему разрешили сопровождать их. Ревекка без всякого противления легко разрешила ему это. А у меня писатель так и не счел нужным спрашиваться! Хотя Я, собственно говоря, не препятствовал бы и даже охотно разрешил столь необычный литературный ход — любопытно было, что с этого получится…

Таким образом, в движении времени у Ревекки с Андреем трижды получались «мертвые петли», закрученные: 1) вокруг земляного дома тунгусов; 2) с 1937 года вокруг лепрозория Жереховых; 3) возврат в двадцать первый год, после преображения Андрея, и начало нового — взамен старого, вычеркнутого в небытие, — повторного выхода на бесконечный путь в сторону востока солнца.

У писателя получалось со временем еще сложнее, пожалуй. А. Ким должен был проникнуть вместе со своими новыми друзьями за порог собственного рождения, почти на двадцать лет до него. Задача была архисложная, но сердце отважного не дрогнуло, он временно расстался с любезным для него принцем Догешти, отправив его одного к тунгусской хижине, чтобы он дожидался экспедицию именно в той точке пространства, а сам стал усиленно работать над текстом, осторожно выискивая наиболее верную схему для проникновения во времена, предшествующие его рождению.

При повторной встрече с тунгусской семьей прокаженных Андрею с Ревеккой надлежало исправить ту небольшую ошибку, из-за которой они оказались отброшенными почти на семь десятков лет земного времени назад и вынуждены были «крутануть петлю» во весь свой первоначальный маршрут по Сибирской Онлирии. Ошибка заключалась в том, что они поддались соблазну жизни и не удержались от желания отведать свежей ухи из муксуна. Уже было сказано, что аромат ухи обладал могучей силой и гармонией жизнетворного начала и мог пробуждать, словно волшебная музыка, в душах, давно оставивших земной мир, совершенно неодолимую ностальгию по человеческому счастью.

После исправления роковой ошибки онлирцев наша экспедиция к острову Ионы должна была быть продолжена. Предложено было присоединиться к ней Андрею и Ревекке, ибо последняя, как было передано ей через А. Кима, являлась далеким потомком китоспасаемого Ионы. Найти пращура, встретиться с ним и заключить его в объятия было бы ей очень даже лестно. К тому же она должна была унаследовать от него капитал, равного которому еще не было на Земле за всю ее историю. Но об этом позже.