Остров Ионы

Вот и скажи мне, Иона, что ты приобрел для себя за три тысячи лет жизни, что получил от Господа своего, удалившись от всего человеческого мира? — а что приобрел этот весь человеческий мир за это же самое время, чем мир занимался? — в основном тем же, чем и всегда, он хотел разбогатеть и прежде всего любыми способами стремился как можно больше добыть золота; и он ни перед чем не останавливался, чтобы взять это золото, ни перед какими злодеяниями… — и много ли золота добыл твой мир этими своими стараниями? — того я не знаю точно, но полагаю, что очень много, — сколько же? будет ли всего мирового золота столько, сколько утесов в этих больших скалах, на которых живут птицы кричащие? — затрудняюсь сказать, Иона, но думаю, что все же меньше. Однако зачем тебе это знать? — затем, бедный человек, что мне хотелось определиться, сколько я потерял из-за своего удаления от человеческого мира, — и сколько же ты потерял, Иона? — да ничуть не потерял я, а, наоборот, стал гораздо богаче всего твоего человечества в тысячи раз.

Посмотри туда, на ту вершину острова, похожую на два неровных лошадиных зуба, — вижу; ну, так что же? — а то, бедняжка ты мой… видишь, как они сверкают в лучах солнца? — ну да, сверкают, как начищенная старинная бронза, не бронза это, милый человек, а чистое золото; вся вершина горы, венчающая остров, состоит из чистого самородного золота в едином монолите, без малейших примесей других металлов и вкраплений горных пород; это самой высокой пробы золото; только сверху покрылось оно коркой соли от морских туманов и поэтому немного потускнело; как ты полагаешь, много ли там золота? — очень много, Иона! — больше, чем все добытое твоим человечеством золото мира? — думаю, что несравнимо больше, — так вот, человече, я один владею всем этим золотом уже три тысячи лет, Бог даровал мне это в награду за мою верную службу.

Иона! Иона! За что же тебя так?.. Быть самым богатым человеком на земле богаче всего человечества, вместе взятого за три тысячи лет, стать истинно безсмертным наконец — и превратиться в такое животное… — А тебя-то за что? Меня?.. — Ну да, тебя. Через тысячу лет после того, как я был унесен от ворот грешного города Ниневии, мне в затылок впился какой-то червь. С тех пор он грызет меня, спасу нет, а я ничего не могу с этим поделать, потому что руки за тысячу лет моего морского кормления рыбами и ракушками постепенно укоротились, превратившись в тюленьи ласты, и мне уже было не достать с затылка мучителя-червячка.

Что я только не делал, чтобы снять его: ложился на камни и терся затылком о булыжник, совался под клювы птичек, тех самых, что прыгают по моржам и тюленям, склевывая с них всяких личинок, но ничто не помогало. Камни не могли раздавить мягкого червя, птицы его почему-то не замечали. И тогда мне стало ясно, что только человек может помочь мне. И я ждал такого человека и пообещал Господу моему, что первому, кто явится и принесет мне облегчение, я отдам половину своего золота на вершине острова — одну из этих похожих на лошадиные зубы гор, высотою во двести поставленных друг на друга верблюдов каждая… Ну и что дальше? — А дальше пришел ты — первый человек через три тысячи лет… но если бы ты сам видел, как выглядишь… ты сел бы на землю и заплакал. Неужели я так плохо выгляжу, Иона? — Да не в этом дело, что плохо выглядишь… — А в чем же еще? — Ты ничего уже не можешь сделать, вот в чем дело. Ты взял да и умер. Ты не можешь своими руками ни к чему прикоснуться. Ни червяка с моего затылка снять, ни золота ухватить, которое я готов был тебе отдать. Твои руки не прилежат ни к чему в этом мире, ничего не смогут удержать. И напрасно ты явился ко мне. Спал бы ты дальше.

Иона, Иона! Неужели я был послан к тебе, на этот необитаемый остров, чтобы только услышать от тебя подобные слова? Мне ведь безразлично твое богатство, сколько бы его ни было у тебя, мне смешно подумать о том, что я тоже мог бы достигнуть безсмертия, как и ты, и три тысячи лет взирать на эту дурацкую вершину горы, состоящую из чистого золота. На свете все люди были затянуты в такую Игру — сладострастно щупать этот металл дрожащими пальцами рук своих… гибнуть за него. За что Бог так потешно наказал человеков? Или это не Его Игра? Иона, ты самый знаменитый из всех тех строптивых людей, которые только и делали, что бурчали, ворчали, и гундели, и перечили Господу, недовольные Его распоряжениями насчет себя… Скажи, ты действительно слышал Его голос? А то ведь американец один, которого уже здесь нет, который снова отправился возрождаться в США, принял голос лукавого и циничного демона за повеление Духа Святого и прожил одну из своих жизней совершенно не так, как надо было ее прожить. А как надо проживать жизнь, Иона? скажи хоть ты, единственный из людей, наиболее убедительно ставший безсмертным — и самым богатым человеком за все время существования этого горячечного бреда, называемого зеленой майей всемирного человечества.