Остров краденых драгоценностей

И тут раздался странный звук: высокий нарастающий свист, за которым внезапно последовал угрожающий рев, с каждой секундой становившийся сильнее. Он разрушал волю человека, лишал способности думать и действовать. Таинственная разрушительная сила перечеркнула время и пространство; на остров хлынул вал нечеловеческого рокота, бушующей ярости. Казалось, на город с топотом и криком несется дикая орда, яростно дерущая глотки в предвкушении жуткой резни. Воздух наполнили нечеловеческая мощь и неслыханная прежде злоба.

Воздух дрожал, земля тряслась.

Джэгер оглянулся через плечо, но Питер даже не пытался на него напасть. От точно также смотрел в море.

– Господи! – прохрипел Джэгер.

На город с моря шла огромная волна. Она вздымалась все выше и выше, засасывая массу воды в узкую воронку между мысами. Волна неслась, как обезумевшая лошадь. Над мысами с грохотом вздымались буруны. Бурлящая стена воды поражала воображение. На её гребне клокотала пена, стена росла с непостижимой быстротой и буйством, становясь все тяжелее и выше, и стремительно надвигаясь на площадь.

Питер видел, как лодки, мирно дремавшие у причала, вдруг взмыли вверх и сгинули в грохочущей пучине. Волна поглотила причал, смела рыбацкие парусники покрупнее, закрутила их в безумном водовороте и с ревом проглотила. Она обрушилась на площади с грохотом сотни орудий, вздымая фантастический занавес из брызг высотой в сотню футов. Сверкающая радуга брызг затмила солнце, а вода, сметая все на пути, широким мощным потоком хлынула в город.

Питер бросился бежать, Джэгер последовал его примеру. Над обоими нависла смертельная опасность, и вражда моментально отошла на второй план, став чем-то незначительным и мелким. В ста ярдах начинался довольно крутой подъем. Взобраться достаточно высоко означало спастись.

Сначала за их спинами раздавался только нараставший рев, потом к нему добавились треск рушащихся стен, скрип разносимых в щепки деревянных построек и шум наступающей воды. Перепуганный пес опрометью кинулся следом, визжа от страха. Над бухтой металась туча кричащих чаек и прочих морских птиц. Обгоняя бегущих, по узким улицам свистел теплый ветер, а за ним двигался на город огромный океанский вал.

Джэгер споткнулся и упал. Питер на ходу обернулся и потащил доктора вверх. Тащил его он до тех пор, пока их не накрыло волной. Сперва она лишь мягко облизала их ноги, но через миг, роняя белые хлопья, нависла гигантской стеной, в прожилках словно мрамор, и накрыла их с головами пенным гребнем.

Удар был ужасен. Лэндерсу сразу сбило дыхание, волна подмяла его под себя, переворачивая и кувыркая, и поволокла прочь от Джэгера. Питер пытался изо всех сил сопротивляться и даже успел, на мгновение вынырнув, глотнуть воздуха, но потом его снова засосало в мутно-зеленую глубину, где с чудовищной силой трепало и вертело, вышибая мозги и душу, а потом вышвырнуло на поверхность. Этот кошмарный сон промелькнул как в бреду, но успел измотать Питера до предела. Он терял сознание и воскресал снова, умирал и опять обретал дыхание. На миг он увидел солнце и небо, но тут же снова погрузился в кромешную тьму. Уши разрывал рев обезумевшей стихии. Где-то рядом мелькнуло искаженное лицо Джэгера и тут же исчезло. Он снова впал в забытие и в краткие мгновения прояснения понял: против такой силы человеку не выстоять.

Лессет со спутниками все видели. Они замерли на вершине скалы, глядя вниз, где Питер приближался к церкви. Весь измазанный, исцарапанный, окончательно лишившийся сил, Лессет готовился признать окончательное поражение и смириться с судьбой. Он рассчитывал на другое, однако выхода из нынешней ситуации не видел. Между ними и лодкой, на которой они собирались сбежать с острова, оказались Питер и все население Порто Мария. Их поимка была только вопросом времени, это американец понимал. Но тут на сцену вышел Джэгер и почти одновременно американец услышал и разглядел надвигавшуюся на город волну. Похоже, проблемы решались сами собой.

Однажды он угодил в ураган во Флориде, не раз наблюдал, как выходит из берегов Миссиссипи, но ничего подобного видеть ему не приходилось. Мощнейший океанский вал в двадцать футов высотой мчался на Порто Мария. Лессет знал, что произошло. Еще утром он размышлял о землетрясении и догадывался, чем это кончится. Где-то под океанской глубиной осело дно, его пласты сместились. Лессету следовало радоваться, что они не успели выйти в море, но он об этом и не думал. Он смотрел на приближающийся вал с восхищением: ведь его единственной любовью было море со всей его колдовской мощью, страсть подпитывали темные океанские глубины, непостижимая загадочная бездна.