Остров любви

Самодельные занавески, сшитые из мешковины, пропускали тусклый солнечный свет. Внутри стоял затхлый запах сгоревших дров и нежилого помещения. Глаза Фиби понемногу привыкали к полумраку. Черная железная печка и лестница, ведущая на чердак. Высокое деревянное трюмо с жестяным рукомойником. Вязанка дров у очага. Стол и стулья, эмалированные тарелки и чашки на полке.

– Вы будете спать здесь, – хмуро буркнул Алекс, распахивая ногой дверь. – А я – на чердаке.

Она прошла вслед за Хосменом в крохотную комнату с низким потолком. Здесь имелись умывальник и кровать, покрытая шерстяным одеялом. Алекс ткнул пальцем в маленькую дверцу.

– Туалет там, а воду вы сможете носить из кухни. Он поставил на пол огромный сундук, повернулся и вышел из комнаты.

Фиби стояла, не шелохнувшись, пытаясь собраться с мыслями. «Он хочет, чтобы я жила вместе с ним в этом доме. Изо дня в день, до тех пор, пока за мной не приедет отец», – мысль о том, что ей придется находиться рядом с каким-то мужчиной, а уж тем более с дикарем, по идее, должна была привести девушку в ужас. Но вместо этого Фиби испытала приступ настоящего бешенства.

– Так чем же мне заниматься?! – громко спросила она.

Шаги в соседней комнате на мгновение смолкли.

– Заниматься?

– Как проводить время… Что вы хотите, чтобы я делала?

– Не знаю… А чем вы, принцессы, обычно занимаетесь?

Девушка презрительно фыркнула.

– Мне бы очень не хотелось, чтобы вы и впредь меня так называли. Вы хоть знаете, как нужно обращаться к женщине?

Алекс подошел к ней вплотную, заслоняя собою свет. С грубым пренебрежением он провел большим пальцем по ее щеке и окинул с головы до ног оценивающим взглядом:

– Могу поспорить, что теперь я знаю, – произнес Хосмен с угрожающими нотками.

Сердце Фиби ушло в пятки, и девушка поняла, что осталась прежней трусихой. Когда же она перестанет бояться? Никогда, если он будет считать ее своим врагом. С демонстративным отвращением девушка вздернула подбородок и поспешила отойти от Алекса.

– Вы что, чувствуете себя сильнее и мужественней, когда издеваетесь надо мной?

Хосмен рассмеялся.

– Нет… я делаю это потому, что когда вы беситесь, то становитесь куда привлекательней, – произнес он и вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Фиби была на грани отчаяния. Она оказалась в самом немыслимом месте среди абсолютно чужих ей людей и не видела никакого выхода из сложившейся ситуации. Подойдя к окну, девушка отдернула занавеску, пожелтевшую от времени и пыли. По оконной раме полз огромный бурый паук. Вскрикнув, она отскочила прочь.

Закусив губу, Фиби, пошатываясь, добралась до кровати и рухнула на шерстяное одеяло, закрыв лицо руками. Ее душили слезы, однако девушка понимала, что слезами горю не поможешь. Почувствовав под пружинной сеткой что-то твердое, она встала и заглянула под кровать и увидела деревянный ящик. «Может, здесь хранятся запасные одеяла», – подумала Фиби. Здесь, в поселке, было гораздо холоднее, чем на побережье. Судя по всему, ночами здесь стояли суровые морозы.

С трудом выдвинув из-под кровати покрытый паутиной и пылью ящик, Фиби открыла его и обнаружила там детскую одежду, жестяную коробку из-под сигар с засушенной бабочкой, кожаную сумку с разноцветными стекляшками, рогатку и тетрадку с ученическими прописями.

Разглядывая вещи, девушка удивилась и смутилась одновременно: похоже, Алекс Хосмен хранил вещи, связанные со своими детскими воспоминаниями. Однако ей трудно было даже представить этого мужчину маленьким мальчиком, имевшим любящую мать.

– Какого черта! – Алекс зашел в комнату как раз в тот момент, когда Фиби с неподдельным интересом изучала содержимое ящика.

Ее словно ударило током, когда девушка уловила в голосе Хосмена нескрываемую ненависть.

Он мигом оказался рядом и резким движением ноги задвинул ящик под койку.

– Это касается только меня!

– Точно так же, как и моя жизнь, – парировала Фиби. – И тем не менее вы меня похитили. Это я должна спрашивать, какого черта?

Словно бросая мужчине вызов, она вновь выдвинула ящик.

– Здесь какие-то детские вещи, – констатировала девушка, рассматривая свою находку. – Одежда для мальчика, книги… и вот… – она достала банку с коллекцией окаменелостей, – какое же чудовищное давление испытывает листик растения, чтобы навечно отпечататься в камне, – продолжала размышлять Фиби вслух. – Кто бы мог подумать, что нечто, столь хрупкое и беззащитное, способно так глубоко врезаться в скальную породу?

– Никогда об этом не думал, – растерянно пробормотал Алекс.

– Это все ваше?

– Нет, – отрезал он.

– Тогда, может быть, все эти вещи когда-то принадлежали вашему ребенку, мистер Хосмен? Что с ним случилось?

Алекс мыском сапога снова задвинул ящик обратно под кровать. Направляясь к дверям, он бросил фразу, ошеломившую Фиби:

– Ваш отец убил его.