Остров мечты

— Они сами сделали свой выбор. Не сомневайтесь: это опытные воины и достойные наставники. Я хорошо их знаю, с одним даже вместе вырос. Подготовить полсотни отличных бойцов им вполне по силам.

— Должен заверить, что безмерно благодарен вам за содействие, мессир.

— Пустое. Хочу только кое о чем предупредить, господин Иигуир: во всех документах будет указано, что вы получили от клана оружие и советы. Ничего больше, понимаете?

— Э-э... не совсем.

— Как, по-вашему, сир, поступят мелонги, узнай они про это дерзкое предприятие? Без сомнения, не станут ждать годы, а вырежут весь лагерь в короткой вылазке. Даже наши воины вряд ли смогут уберечь каждого.

— Но откуда же варварам знать о... затее?

— Ох, господин Иигуир, — покачал головой хардай, — вы недооцениваете Бренора Гонсета с его подручными, а ведь именно с ними вам и предстоит начинать борьбу. В наш век влиятельные силы имеют уши везде, глаза — в любом захолустье. Удивлюсь, если за время долгого путешествия вы не привлекли ничьего враждебного внимания.

— Но, мессир, мы всю дорогу старались... И на Диадоне имеются слуги варварской Империи?

— Конечно... — В глазах Энго старику почудилась скорее печаль, чем озабоченность. — Большие деньги всегда отыщут лазейки в слабые души. Имперским осведомителям, впрочем, здесь даже усердствовать особо не понадобилось: ваше послание на имя короля, участие в дворцовом приеме, десятки чиновничьих глаз в Канцелярии, Иностранной Палате... Всякий любопытствующий мог войти в курс ваших, сир, намерений.

Совершенно оторопевший Бентанор развел руками:

— Но... как же... мы ведь хотели...

— Как лучше, — кивнул Магистр. — Понимаю, сир, и не собираюсь порицать. Некоторые меры предосторожности мы примем сами, об остальном заботиться вам: никаких лишних слов, никакого победного ликования. Повезете наших людей, будто контрабандный товар, крадучись, тайком. С ними я еще поговорю отдельно, вам разъясняю сейчас.

— Ясно, мессир. — Старик опустил седую голову. — Но многие друзья... осведомлены уже...

— Басо и Дейга? Им тоже все растолкуют. Это порядочные люди, способные внять доводам разума. Будь по-другому, в ворота Ней-Тезы им бы не въехать.

— То есть... у нас еще есть шанс остаться незамеченными?

— Надеюсь, что да, иначе не отпускал бы вас обратно. И не переживайте, сир, пока достаточно лишь усиленной осторожности. Пройдемся?

Они спустились с веранды в сад, изящный и пустынный, неторопливо двинулись между отороченных заледеневшим снегом слив.

— Каково ваше нынешнее впечатление о хардаях? — прервал продолжительное молчание Энго. — Не поздно отказаться от своей просьбы.

— Ни в коем случае. Ваши люди, бесспорно, великолепны, мессир. Редко встретишь такое совершенство в своем деле.

— Имеете в виду ратное искусство? Ну, я, пожалуй, не сказал бы, что оно является нашим основным делом. Правильнее будет все же считать хардаев воинствующими монахами, нежели философствующими воинами.

— Однако жизнь ваша при этом отдаленно напоминает монашескую.

Магистр усмехнулся:

— У нас действительно нет обетов и заповедей, богослужений и молитв, но разве это главное? И не в оценке ли формальной, обрядовой стороны веры вы, господин Иигуир, разошлись с отцами Церкви? Становление хардая — это прежде всего работа духа, самозабвенный прорыв к Истине... Разве не тем же должны заниматься в настоящих монашеских общинах? По-моему, очень похоже.

— Тогда в чем же, наконец, суть вашей веры? Я постоянно ощущаю, что понимание где-то рядом, но так и не смог уловить его. Рассудок, вероятно, стареет.

— В чем суть? — Энго покачал головой. — Хороший вопрос, сир, только не знаю, что вам и ответить. У нас говорят: «Пока не постигнешь, не поймешь».

Иигуир удивленно поднял брови:

— А эта... медитация... Она заменяет вам молитву?

— Не больше, чем любое другое занятие. Просветление одинаково доступно и медитирующему, и сражающемуся, и подметающему пол. К тому же я бы это сопоставил скорее не с молитвой, а с прямым духовным слиянием с Богом... однако боюсь окончательно вас смутить. Если же нужно услышать что-то похожее на постулаты, то примите, например, следующий: «Не разделяй».

— И что он означает?

— Не следует выделять никакой предмет из целостной картины мироздания. А прежде всего не нужно выделять самого себя. Слейтесь с окружающим миром и живите в нем... будьте им...

— Вы против осознания себя как личности?

— Человек должен осознать себя личностью, хотя... — Энго помолчал, — ему и не следует делать этого. Впрочем, точно так же можно продолжить каждое из моих предыдущих рассуждений.

Увидев совершенно обескураженное лицо гостя, Магистр рассмеялся: