Остров мертвых

«Вот оно, мое счастье, ускользает навсегда», — обреченно думала Хинако, провожая глазами быстро удаляющийся синий седан. Больше всего на свете ей сейчас хотелось броситься за Фумия, остановить его. Но что она ему скажет? Вывернет наизнанку всю свою непутевую жизнь? Признается в том, что не умеет принимать решения и бежит от реальности? Да он тут же возненавидит ее!

Тору ухмыльнулся:

— Ну тут у вас и дыра! Спросил у местных жителей, где тебя найти, а они мне: «A-а, это та, что из Токио в деревню вернулась?» Тут не скроешься.

Она резко оборвала его:

— Зачем пожаловал?

Тору обиженно надулся:

— Хорошо же ты меня встречаешь. Нет бы похвалить, что приехал. Сама-то хороша! Пропала, целую неделю тебя носит непонятно где, работа заброшена, я места себе не нахожу. Ты по телефону сказала, что остановилась в Якумуре, и я, представь себе, тебя отыскал! — Каждый жест его кричал о том, какое огромное одолжение он сделал Хинако.

«Ну вот, опять», — устало думала Хинако. Тору обожал этот покровительственный тон, особенно по отношению к тем, кто находился в менее выигрышном положении. Словно основная тема в причудливой мелодии, покровительственные нотки то звучали отчетливо, то терялись в других аккордах, но в целом стоило хорошенько прислушаться, и их можно было безошибочно выделить из общего строя. Сегодня Хинако не пришлось даже напрягать слух.

— Я тебя сюда не звала.

Глаза Тору ехидно блеснули за стеклами модных очков.

— Слушай, я понял! Ты как раз собиралась отомстить мне за измены, а тут я все испортил.

— К твоим изменам это не имеет отношения.

— Ну, детка, улыбнись. Все это выеденного яйца не стоит! Ты же знаешь, ни одна из них тебе и в подметки не годится. Мы с тобой живем в другом измерении.

Тору совершенно спокойно рассуждал о собственной неверности. Последняя пассия Тору, начинающая модель, мало чем отличалась от своих предшественниц — певицы, учительницы музыки, официантки из соседней закусочной, стилистки… Бесконечные адюльтеры неизменно становились поводом для ссор, но каждый раз Тору каким-то непостижимым образом удавалось замять скандал.

— Все. С меня хватит, — набрав побольше воздуха, решительно выдохнула Хинако. Сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

Тору не верил собственным ушам:

— Ты о чем?

— Я много думала, Тору, и поняла: не важно, сколько будут тянуться наши отношения. Все равно из них ничего не выйдет. Ты будешь таскаться за каждой юбкой, а я — изо всех сил играть роль разумной взрослой женщины, с легкостью закрывающей на это глаза. Какой смысл?! — Тору открыл рот, пытаясь что-то сказать, но Хинако продолжала, не дав ему вставить ни слова: — Мы пять лет вместе, но за эти годы ни на миллиметр не продвинулись навстречу друг другу! Мы по-прежнему сохраняем разумную дистанцию, чтобы не запачкать рук. Даже через сто лет между нами ничего не изменится. Ни-че-го!

Тору пристально посмотрел в глаза Хинако:

— Я все понял. Ты хочешь замуж.

— Замуж?!

— Да. Я знал, что ты хочешь замуж. Ты устала от неопределенности. Я не против. Просто никак не мог выбрать подходящий момент.

Хинако смерила его ненавидящим взглядом. Да, она хотела замуж. Но он всегда с ловкостью обходил эту скользкую тему. И вот теперь он выложил это, словно козырь из рукава. Любой мужчина воспринимает брак как крайнюю меру, чтобы удержать женщину рядом, и искренне верит, что после предложения руки и сердца она должна растаять от благодарности и мгновенно согласиться.

— Брак ничего не изменит. — Хинако взвешивала каждое свое слово. — Наши отношения изжили себя давным-давно. Закончились гораздо раньше, но почему-то до сих пор тянулись.

Закончились, но они их тянули. Роман с ним не мог стать началом чего-то нового, а значит, расставшись, они ничего не обретут и не потеряют. Раньше ей казалось, что останься они вместе или расстанься навсегда — это ничего не изменит; так не лучше ли вялотекущий роман, чем полное одиночество? Мужчина рядом — это лучше, чем никого, а секс — лучше, чем его отсутствие. С этой спорной теорией она жила до сегодняшнего дня. И что в итоге? Она пыталась искренне любить, но взамен получила лишь боль, много боли. С нее хватит! Она не хочет, чтобы ее жизнь превращалась в нагромождение ошибок.

Хинако отперла замок и вошла в дом. Подхватив дорожную сумку, Тору скользнул за ней. Хинако с ненавистью глядела в его холеное белое лицо. Вот так же он пробрался и в ее жизнь. Через приоткрытую дверцу холодным ужом вполз в сердце, заскользил по телу, свил в ней одно из своих многочисленных гнезд.

Не снимая обуви, Хинако направилась в кухню и стала искать в телефонном справочнике номер таксопарка в Китано.

— Ну, малышка, покапризничала, и хватит. Не думаю, что это конец. Да ты и сама это понимаешь. Иначе ты не звонила бы мне отсюда. Помнишь, ты сказала, что хочешь услышать мой голос, и вот я уже тут! И чем же теперь моя девочка недовольна? — Тору без приглашения уселся на стул.

Хинако молча набрала номер и попросила прислать такси. В таксопарке никто не слышал о доме Мёдзин, пришлось сказать, что это рядом с Оно, и ее тут же поняли.