Остров, на котором жить. Часть вторая

– Во все века мы осуществляли абсолютный контроль на нашем уровне мироздания. Человечество пережило множество катаклизмов только благодаря нашей поддержке. Ваши учёные всё бьются о загадку эволюции, оставаясь верными приверженцами теории Дарвина, но все доказательства в виде ископаемых есть лишь результаты наших неудачных экспериментов. Явив миру Питекантропа, мы были на грани достижения цели, коей было создание послушных единиц для инкубации, однако со временем мы осознали, что чем более примитивен мозг, тем менее комфортными и эффективными становятся условия для проживания в нём Материнских семян.

– Ого! – воскликнул я, бесстрашно перебив вещателя. – Ну, вы и имечко паразиту дали…

– В связи с чем, – Попутчик снова проигнорировал мой выпад, – возникла необходимость создания некоего общественного строя для упрощения разведения продуктивного урожая. – И вновь моя попытка рявкнуть что-то остроумное на тему была проигнорирована, и Попутчик продолжал. – И именно с этого момента начали появляться такие, как ты аномалии. Самоуверенно позволив развиваться человеку без нашего гнёта, мы стали терять контроль. Предыдущие тебе подобные были уничтожены в той связи, что данное явление не встречалось ранее, и если все остальные формирования, типа Противостояния или же движения Наблюдателей, в число которых входил твой отец, были в рамках стандартного бунтарского поведения человеческой природы, и сотни раз с лёгкостью устранялись, то наделённые твоим отклонением особи нам были непонятны.

Я рассмеялся в голос, отчасти оттого что просто хотел прервать монотонное бубнение собеседника и обратить внимание на мною сказанное, и лишь частично, потому что его слова поистине развеселили меня. Я не выкрикивал более невразумительных фраз, я орал в лицо Попутчику, периодически захлёбываясь эмоциями рвавшимися наружу.

– И вы пытаетесь возвысить себя над человеком? Вы, те, которые стремглав бегут от неизвестности, в паническом страхе перед неведомыми вам переменами в бытие. Да вы наряду со среднестатистическим ханжой просто жалкие трусы. Чего вы ещё страшитесь, поведай мне великий Наместник. Пауков ли, или же полётов на самолёте? – я ржал, упиваясь своими словами, подёргивая связанными ногами.

– Мы давно разучились испытывать страх, – удостоил Попутчик меня ответом. – Но мы не смеем допустить отклонение от системы. Однако ты прав, мы ошибались. Твой пример есть яркое тому доказательство. Как оказалось, подобные тебе имеют невероятную способность окунаться в истоки нашего существования, что может быть невероятно полезным. Ситуацию с твоей персоной мы запустили довольно сильно и оттого пришли к шокирующим умозаключениям. Ты источник информации, а никакая информация не может быть губительной для нас, любая информация даст нам возможность развиться в других, возможно, в высших слоях мироздания, где, возможно, нам и не понадобится человечество.

Меня вдруг словно подбросило на месте отчётливое осознание причин моего присутствия в этом подвале.

– Вы не помните… – протянул я с ужасом и восторгом одновременно. – Вы не способны осмыслить причину вас самих. Вы, так же как и я, блуждаете в потёмках неизведанности и отличимы лишь отрезком времени, который был затрачен на поиски истины. Вы просто не имеете доступа к тем данным что испокон веков несёт в себе паразит, – я снова занялся хохотом театрально запрокинув голову. – Ты действительно полагаешь что информация мною хранимая не несёт угрозы вам? Ты сильно ошибаешься Попутчик.

– Продолжай, – с неистребимым спокойствием требовал мой собеседник.

– Вы свято веруете в высоту вашего предназначения, рождённые Титанами, что были созданы неведомыми богами. Паразит вам дарованный не есть благодать, это лишь сдерживающая сила, что не позволяет развиваться вам. Вы никакие не всесильные богоподобные существа.

– Я не берусь каким-то образом прививать себе статус. Боря, в данный момент я рассчитываю на твоё сотрудничество. Не пытайся меня убедить в односторонности предоставляемых благ, на сей момент назовём информацию общим необходимым благом. Мы все прекрасно осведомлены о причине твоих действий, что мы наблюдали последние полгода. Ты так упорно движешься к так называемой «истине», хотя, полагаю, сам догадываешься об иллюзорности самого этого понятия, что готов был жертвовать и принимать жертвы во имя собственной идеи.

Пальцы врезались в ладони сдавленные в кулаки. Сжатая челюсть чуть было не раздробила зубы на мелкие осколки. Ярость сковала все мышечные ткани и сухожилия судорогой, породив поистине болезненные ощущения, в секунду приведшие меня в чувство. Но скопившаяся злоба каучуком, оттолкнувшись о поверхность мимолётного смирения вызванного лёгким шоком, связанным с болезненностью спазм, снова набирала высоту, уже давая свободу мышцам лица, высвобождающим из капкана сведённых челюстей всё то, что я уже давно хотел сказать, хотя и видел в этом полное отсутствие какого-либо смысла.