Остров на краю света

— Вы, кажется, не понимаете. Я не хочу влезать в это дело. Зачем совать руку в корзину с крабами? Ничего не выйдет, а в конечном итоге получится только хуже.

— Если Бриман смог защитить «Иммортели», — настаивала я сквозь стиснутые зубы, — то и мы можем сделать то же самое. Мы можем восстановить старый волнолом, укрепить утесы на Ла Гулю…

— Конечно, — ехидно сказал Флинн. — Вы, и двести тонн камня, и землечерпалка, и инженер-гидротехник, и… скажем… примерно полмиллиона франков.

На секунду я растерялась.

— Так много? — отозвалась я наконец.

— Не меньше.

— Вы, кажется, неплохо разбираетесь в этих делах.

— Ну да, я замечаю такие вещи. Я видел работы в «Иммортелях». Могу сказать, что это дело не простое. К тому же Бриман строил на основании, заложенном тридцать лет назад. А вы хотите строить все с нуля.

— Вы обязательно что-нибудь придумаете, если захотите, — повторила я, дрожа. — Вы разбираетесь в устройстве разных вещей. Вы можете найти способ.

Флинн смотрел на горизонт, словно там можно было что-то увидеть.

— Вы никогда не сдаетесь, верно?

— Никогда. — Наотрез.

Он не глядел на меня. За спиной у него были низкие облака, почти того же охряного цвета, что и его волосы. От соленого запаха надвигающегося прилива у меня щипало глаза.

— И вы не успокоитесь, пока не добьетесь результатов?

— Нет.

Пауза.

— А оно действительно того стоит? — спросил он наконец.

— Для меня — да.

— Что я хочу сказать. Еще одно поколение — и здесь никого не будет. Ради бога, посмотрите на них. Любой, у кого осталась хоть капля мозгов, уже давно уехал. Может, лучше предоставить событиям идти своим чередом?

Я только поглядела на него и ничего не сказала.

— Деревни все время умирают. — Он говорил тихо, убедительно. — И вы это знаете. Это часть здешней жизни. Может, это даже пойдет людям на пользу. Заставит их снова поработать головой. Построить себе новую жизнь. Посмотрите на них: они кровосмесительствуют, вымирают. Им нужен приток свежей крови. Здесь они цепляются за пустоту.

Упрямо:

— Это неправда. Они имеют право. И большинство из них — старики. Слишком старые, чтобы начать новую жизнь в другом месте. Подумайте про Матиа Геноле, или про Аристида Бастонне, или про Туанетту Просаж. Остров — вот все, что они знают. Они никогда не переедут на материк, даже если туда переберутся их дети.

Он пожал плечами.

— Ле Салан — еще не весь остров.

— Что? Хотите сделать их гражданами второго сорта в Ла Уссиньере? Чтобы снимали жилье у Бримана? А откуда они возьмут деньги? Ни один из этих домов, знаете ли, не застрахован. Они все слишком близко к морю.

— Есть еще «Иммортели», — мягко напомнил он.

— Нет! — Я, наверное, подумала об отце. — Это немыслимо. Здесь их дом, пусть несовершенный, пусть тут все непросто, но таков уж он есть. Это дом, — повторила я. — И мы отсюда никуда не уедем.

Я ждала. Насыщенный запах прилива пропитывал все вокруг. Я слышала удары волн, как удары крови у себя в ушах, у себя в жилах. Я, внезапно став очень спокойной, смотрела на него, ждала, пока он заговорит.

Он вздохнул.

— Знаете, даже если я что-нибудь придумаю, это может не сработать. Одно дело — починить ветряк, а тут совсем другое. Никаких гарантий я дать не могу. Нам придется заставить деревенских сплотиться. Нам нужно будет, чтобы все саланцы работали не покладая рук. Понадобится чудо.

«Нам». От этого слова у меня запылали щеки и бешено заколотилось сердце.

— Так значит, это можно сделать? — проговорила я, задыхаясь, почти бессмысленно. — Можно остановить затопление?

— Мне надо будет подумать. Но есть способ заставить их сплотиться.

Он опять смотрел на меня с любопытством, словно я его забавляла Но теперь в этом взгляде было кое-что еще, он смотрел пристально, остановил на мне взор, словно бы видел меня впервые. Я не знала, нравится ли мне это.

— Знаете что, — сказал он наконец, — возможно, не все вам скажут спасибо. Даже если у нас получится, может статься, что вас за это возненавидят. У вас уже сложилась своего рода репутация.

Это я знала.

— Мне все равно.

— Кроме того, мы собираемся нарушить закон, — продолжал он, — По закону надо подать заявку, собрать документы, планы. Понятно, что мы этого сделать не сможем.

— Я же сказала. Мне все равно.

— Нам понадобится чудо, — повторил он, но я видела, что он вот-вот рассмеется. Глаза, такие холодные минуту назад, были полны огоньков и отражений.

— Ну и что?

Тут он откровенно расхохотался, и я поняла, что, хотя саланцы часто улыбаются, ухмыляются и даже хихикают под сурдинку, мало кто из них когда-нибудь смеется вслух. Этот звук показался мне экзотическим, чуждым, словно из далекой страны.

— Договорились, — сказал Флинн.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ ПРИЛИВ, ОБРАЩЕННЫЙ ВСПЯТЬ

1

Ночью залило дом Оме. От дождя разбух ручей, который с приливом опять разрушил береговые укрепления, а поскольку дом Оме был ближе всех, он и пострадал первым.