Остров Надежды

Оказывается, Лезгинцев питает страсть к душистому мылу и захватил его разных сортов на весь маршрут. Корзина яблок быстро пустеет. На яблоки большой спрос. Любого их запаса хватает не больше чем на неделю. А яблоки якобы  п р е д о х р а н я ю т. Доктор Хомяков укоризненно покачивает своей черноволосой головой, выслушивая «антинаучный вздор», а сам не обойдет каюту командира боевой части — утащит под смешок и шуточку пару крымского ранета.

Вернее всего, ассоциации с кабиной турбовинтового самолета, где заполнение вакуума, барометрическое давление не зависят от наружной среды. Только на подводной лодке не закладывает уши при изменении глубин — в сравнении с самолетом диапазон давления незначителен.

Бывает шум при погружении и всплытии — при приеме и продувании балласта и, конечно, при запуске ракет или торпедной стрельбе. Только называть шумом внезапное ударное действие запущенной из глубины ракеты — по меньшей мере неуважение к современной, ревущей технике.

Итак, вас заставили забыть об окнах и фрамугах, о вкусе атмосферного воздуха, о зорях и закатах, о запахе трав и снега, о крике птиц и мяукании кошки, от слов «пойду погуляю, подышу», «схожу к другу», «наточу коньки» или «смажу лыжи».

Воздух вы потребляете в законсервированных по нормам науки пропорциях. Вы должны привыкнуть к определенному конденсату, раз и навсегда отрешиться от желания прихватить росный нектар цветочной клумбы, приморский бриз или влажное приближение грозовой тучи.

Пока что грудная клетка Дмитрия Ильича, вопреки прогнозам медиков, отлично справлялась с искусственным воздухом. Еще бы! Он чище и лучше, чем на московской панели. Вредные примеси отсутствуют, не дымят трубы заводов, не проносятся стаи машин.

Турбины получают энергию от источника, не потребляющего кислород, — от атомного реактора. Таким образом, при помощи реактора «дышат» и турбины. И нет нужды искать в океане заправочные суда-водолеи.

Воздух — самое главное в герметически закрытом стальном сосуде подводного корабля. На доске — точная картина атмосферы маленького изолированного мира: температура до 25 градусов, влажность в пределах 50 процентов.

В лодке никто не замерзает, как было прежде, и никто не задыхается в теплом экваториальном течении. Кондиционирование может поспорить с привилегированными отелями и залами заседаний высшего уровня.

Курение?..

Замполит Куприянов, если обратиться к примерам, курил. Где? На суше, на берегу. Пепельница вечно была полна окурков. В поход — ни одной сигареты, так же как приказано всем. Вместо них, пожалуйста, леденцы. Куприянов пронес на борт демонстративно три килограмма леденцов: «Отныне это мои сигареты». Куприянов — политработник, он обязан так поступить. Но и остальные офицеры подчинились, причем без всякой воркотни и обид. Надо! И за матросов можно быть спокойными. Приказ! Всем так всем!

Прогулок на лыжах, как само собой разумеется, — нет; пикников на лужайках — тоже; луна и солнце превращаются в абстрактные понятия и утрачивают свою значимость, хотя полностью сохраняют поэтичность.

Команду кормят хорошо, а едят подводники из-за ограниченности движения и небольших затрат физических сил не всегда с аппетитом. Коки здесь ни при чем, они изощряются в приготовлении блюд, и все же стойко уважаются лишь флотский борщ да традиционный компот. Желающие вкушают ламинарию — морскую капусту, — морошку и чернослив. Иногда премудрые коки, осененные свыше, сочиняют мороженое — предел изобретательности и преданности своим товарищам.

Именинникам преподносят торт, грамоту, отводят место в газете или листке юмористов «Гайка левого вращения».

Так бывает в базе, на кораблях надводного плавания да и на «гражданке», поэтому мысли отрешаются от необычности положения, психика укрепляется. А поскольку речь зашла о психике… На земле имеются отличнейшие спортсмены, метатели ядра, бегуны, футболисты. Не всякий из них с места в карьер станет рекордсменом-подводником.

Другая закалка, разная клавиатура психических центров, и потому подводников не отбирают, а готовят тонко, длительно, педантично и, пожалуй, пытливо. К тому же происходит непривычная, чисто механическая смена дней, ночей, месяцев. Стрелка движется только по «московскому времени». Не всякому дозволено взглянуть через перископ и отдохнуть душой возле его голубой линзы.

Власть на корабле полно и безраздельно принадлежит только одному человеку — командиру. Территория его единоличной власти, казалось бы, невелика — суверенная площадь атомной лодки, зато в пространстве действие его государственной ответственности растянуто на 40 тысяч морских миль. Командир обязан выполнить приказ, заставить верить себе подчиненных, уметь сосредоточиваться на главном, не поддаваться панике, мужественно встречать любую опасность: он последним покидает корабль.