Остров надежды

— Мы с Андором так волновались… — призналась она.

Мышцы мальчика напряглись. Правая рука машинально легла на рукоять «MG».

— Где он?

Яна невольно проследила взглядом за его рукой, и в глазах девочки мелькнул страх.

— Не знаю. Он ушел и не сказал, когда вернется.

Пальцы Семки соскользнули с рукоятки оружия. Какая разница? Он больше не даст застать себя врасплох, и в его сознании участь андроида была предрешена. Сейчас ему не хотелось думать о роботе, радость Яны переполняла его пьянящим и незнакомым ощущением счастья. Это было новое, приятное и странное чувство, нечто более сильное, чем глоток кислорода или удачный выстрел…

— Ты больше не уйдешь? — с плохо скрытой тревогой спросила Яна.

— Нет, — мотнул головой Семка. — Я насовсем.

Он снял гермошлем и вслед за Яной прошел в центральный салон. На столе у распахнутого шкафа лежала открытая на середине книга. Рядом стоял бокал с розовой жидкостью. Яна села на диван.

— Я так боялась… — сказала она, наблюдая, как Семка расстегивает крепления скафандра. — Андор говорил, что ты обязательно вернешься, но я не верила ему…

Семка нахмурился. Мысль о роботе становилась навязчивой, как зубная боль.

Несколько секунд они молчали, не в силах справиться с обуревавшими обоих чувствами и не зная, что сказать друг другу. Оба были слишком взрослыми для своих лет. Их повседневные проблемы раздавили бы своим грузом любого десяти-двенадцатилетнего ребенка. Но подсознательно они оставались детьми. Их мир был прост до абсурда и в то же время — мучительно сложен. Им были незнакомы увертки взрослых людей — они не умели лгать, их сознание не было замусорено теми комплексами и условностями, что веками вырабатывала цивилизация…

Они могли говорить только то, что чувствовали… и это делало души ранимыми, как оголенный нерв. Жизнь обоих дала трещину, привычный мир рушился, чтобы восстать синтезом двух душ, слиянием двух опытов и двух личностей…

Яна смотрела, как Семка складывает скафандр. Он вторгся в ее жизнь, которая протекала среди нереальной смеси образов, взятых из фильмов и книг. Он разрушил ее мир, показал пустоту и мрак, что царил за такими хрупкими и ненадежными стенами ее жилища.

Ей было страшно до слез. Она сама не помнила, как вернулась тогда домой, но тишина и пустота после исчезновения Семки оглушили ее…

Он тоже пережил нечто подобное. Мальчик не мог ответить на вопрос, почему его тянуло сюда как магнитом, и вот сейчас эта напряженная тишина больно била по обоим…

Они были слишком чисты, наивны, мудры… и жестоки — два кусочка живой протоплазмы, затерявшиеся в необозримом мраке Вселенной, среди пустоты, холода и смертельного хаоса металла…

Слабая улыбка тронула губы Семки. Черты его лица вдруг разгладились, он хотел что-то сказать, но Яна, заметив перемену, не смогла сдержать клокотавших где-то у сердца чувств. Радость, облегчение, непонятная горечь и уж совсем странная для десятилетней девочки нежность — все выхлестнулось наружу одним порывом — она вдруг подбежала к нему и, обхватив руками шею Семки, прильнула, сотрясаясь от рыданий.

Он испугался и чуть отстранился, взглянув в ее лицо.

Яна счастливо улыбалась, а по щекам текли слезы.

* * *

Утром, еще до того, как в отсеках, сменяя тусклое ночное освещение, начали разгораться плафоны дневного света, она проснулась. Некоторое время Яна лежала, веря и не веря в то, что случилось вчера.

Потом она почувствовала беспокойство. Андор ушел, и его нет уже два дня. Ее наставник и раньше надолго покидал защищенные апартаменты, но Яна не беспокоилась за него, ведь она не знала, что находится там, за главным шлюзом. Вернее, она знала это теоретически, но одно дело слышать, а другое — увидеть собственными глазами.

Она вздохнула и встала. Заглянув в соседнюю комнату, она несколько минут стояла в полной темноте, прислушиваясь к прерывистому дыханию Семки. Потом пошла на кухню и стала готовить завтрак. Впервые в жизни Яна не знала, даже не могла предположить, что сулит ей наступающий день. А вдруг Семка снова заставит ее надеть скафандр и перешагнуть порог главного шлюза? Ей было страшно… Сотни прочитанных книг настойчиво стучались в ее сознание. То, что раньше было вымыслом, декорациями, медленно, но неумолимо обретало реальные черты. Есть другие люди. Есть огромные шары, называемые планетами. Она не единственная в своем роде, ее комнаты не центр Вселенной…

И тут же ее мысли перескочили на Андора. Где он? Она искренне беспокоилась за своего учителя.

А родители? Семка говорил, что у него был отец, которого убили боевые машины. Где же тогда ее папа и мама?

И вдруг…

Яна едва не упала. Ее ноги ослабли от чудовищной мысли. Папу Семки убили роботы… А если и ее родителей тоже? Чьи обгоревшие тела он показывал ей в изуродованном тамбуре?..

Мир сфероида вторгался в ее сознание.

…После завтрака Яна затащила Семку в библиотеку. Он пошел неохотно. Андор не появлялся, но в этих комнатах было достаточно других машин, которые внушали ему опасения, в том числе и тот неподвижный аппарат, что стоял в библиотеке.