Остров надежды

— Что я должна делать, Маану? Возражать баккра?

Голос Адвеа был не таким громким, как обычно в те моменты, когда она ссорилась с дочерью. Он был скорее потерянным и безнадежным.

— Что-то ты должна сделать. Просто не посылай ее в дом. Попроси миссис, чтобы она послала в дом пару полевых негров, это же нетрудно — научить их, как надо полировать мебель. Но не спускай глаз с Мансы! Не Манса, мама Адве, только не Манса!

— А если будут настаивать? Если хотят? Ничего мы не можем сделать, Маану, совсем ничего...

Голос Адвеа был глухим. И тут в голове Норы забили колокола тревоги. Похоже, что Маану волнуется не только потому, что девочка-служанка в комнатах занимала низшее положение по отношению к поварихе. Скорее ее слова прозвучали так, словно Маану испытывала страх за свою сестру. И Адвеа, казалось, чувствовала то же самое. Значит, речь здесь шла о мужчине, который изнасиловал Салли. Один из домашних слуг? Кто-то, кто имел доступ к девочкам, когда Адвеа не могла за этим следить? Но чернокожего женщины выдали бы. А белые мужчины… Только двое белых мужчин жили в этом доме.

Нора в смятенных чувствах вернулась к своей книге, но читать больше не могла. Может быть, ей нужно сразу же позвать Маану к себе? Теперь девушка должна была заговорить. Нора высказала бы ей все подозрения прямо в лицо. Однако сначала ей надо было успокоиться самой. Она решила вечером поговорить с Маану. До тех пор она должна была подумать еще и о том, как ей сказать об этом Дугу. И что делать дальше.

Нора провела целый день в крайнем напряжении, а за ужином не могла проглотить ни кусочка. Элиас этого не заметил, но Дуг посмотрел на нее озабоченно, и ей пришлось сослаться на недомогание.

— Я сейчас просто пойду наверх и лягу, — сказала она со странной, вымученной улыбкой. — Пусть Адвеа пришлет мне Маану, чтобы та мне помогла. Я чувствую себя не очень хорошо.

Ей даже не пришлось врать. Нора испытывала такое чувство, что задохнется, если еще хоть минуту просидит за одним столом с Элиасом.

Вскоре после этого раздался стук в дверь. Но на пороге стояла не Маану, а Манса, которая послушно сделала книксен.

— Мама Адве говорить, я должна помогать миссис. Маану себя чувствовать нехорошо.

Нора задумалась. Должна ли она поверить этому? Накануне Маану показалась ей вполне здоровой. Но, с другой стороны, она ведь не могла знать, что хозяйка запланировала допрос. Возможно, что-то помешало девушке выполнить свою работу, что-то показалось ей более важным настолько, что она решилась проигнорировать требования госпожи. Нора подумала, нужно ли ей настоять на том, чтобы Маану лично явилась сюда, несмотря на то, что у нее появилась маленькая заместительница.

Но затем у миссис Фортнэм возникла идея получше. Сейчас разговор с Маану был не главным. Этой ночью Нора сама сможет защитить Мансу.

— Прекрасно, тогда помоги мне распустить волосы. А затем ты принесешь мне стакан теплого молока из кухни и свою циновку для сна. Я хочу, чтобы ты сегодня осталась здесь и позаботилась обо мне, если будет нужно.

Манса послушно кивнула, а затем с удовольствием принялась за работу. Девочка явно чувствовала свою важность в качестве заместительницы взрослой сестры и старалась, как можно более профессионально обходиться с локонами госпожи и ее одеждой. Нора сидела терпеливо и тихо, хотя малышка, причесывая миссис, несколько раз больно дернула ее за волосы. Однако радостное щебетанье Мансы все возмещало. В противоположность хмурой, особенно в последнее время, Маану, Манса оживленно болтала, и ей почти удалось развеселить свою хозяйку.

На следующее утро, когда солнце осветило комнату, хорошее настроение Мансы почти стерло тени темных подозрений, которые мучили Нору со вчерашнего дня. Не может быть такого, что кто-то только и ждет, чтобы сделать мерзость с этим милым живым ребенком! Это не мог быть нормальный мужчина, такой, как Элиас. В крайнем случае, монстр, чудовище, сумасшедший. Нора ломала себе голову, где может подстерегать девочку такой человек. Она должна обязательно поговорить с Маану.

Однако служанка не явилась на ежедневный «прием» в поселении рабов. Вместо нее снова пришла Манса. Конечно, с ней было намного веселее, однако Нора начала терять терпение. Вернувшись домой, она обратилась к поварихе. У Адвеа был испуганный вид.

— Я знаю, что Маану... Плохая девочка, не исполняет обязанность. Но она плохо себя чувствует, миссис, больна... Она...

Нора покачала головой.

— Адвеа, если бы Маану была больна, то она должна была сегодня сказать мне об этом. Но, судя по всему, она просто не желает исполнять свою работу.

Полевые рабы обязаны были каждое утро являться к своим надсмотрщикам. Лишь подтвержденная Норой болезнь, хоть и с неохотой, признавалась поводом для освобождения от работы. Среди домашних слуг и конюхов правила были не такими строгими, в большинстве случаев их контролировали только Квадво или Адвеа. Если последняя освобождала кого-то из подсобных рабочих на кухне, обычно Нора доверяла ей, ведь повариха тоже разбиралась в уходе за больными. Но дело с Маану все же было подозрительным.