Остров надежды

Нора подавила вздох. Плохие перспективы для нее и Саймона, в особенности учитывая то, что ее любимый совершенно не годился на роль пекаря, закройщика или хитрого владельца какой-нибудь лавки. Что касается самой Норы, то она вполне могла себе представить, что при необходимости встанет за прилавок и будет болтать с женщинами в Кингстоне или Бриджтауне, показывая им свои товары. Но робкий воспитанный Саймон... Услышав первую по-настоящему сочную сплетню, он тут же смущенно удалится восвояси.

Саймон, запыхавшись, вошел в старую контору Томаса Рида на северном берегу Темзы. Контора сия была довольно мрачной, особенно помещения для писарей и секретарей — маленькие, с едва освещенными письменными столами. В таких условиях пожилым служащим зачастую было весьма непросто разбираться в цифрах. Однако личный кабинет Томаса Рида с удобными креслами для посетителей и клиентов украшали высокие окна, открывающие вид на реку. И в этот день, казалось, Рид тоже кого-то принимал. Когда, стоя в коридоре перед кабинетом, Саймон с трудом стягивал с себя пальто, он услышал раскатистый голос купца и другой голос, не менее громкий, с шотландским акцентом.

— Боже, Рид, только не надо внушать мне моральные сомнения! У нас дела обстоят еще терпимо — на других островах законы намного строже. Датчане разрешают живьем сжигать строптивых негров! Такая жестокость, естественно, не приличествует честным британцам, однако дисциплина быть должна. Тогда на Барбадосе можно выжить даже в качестве раба. — Говоривший засмеялся. — Я это точно знаю. В конце концов, я сам был одним из них.

Саймон наморщил лоб. Это звучало интересно. О белых рабах на островах он никогда не слышал. А посетителя он уже узнал по гербу, который украшал выставленную в коридор сумку. Ангус Мак-Эрроу — с недавних пор даже лорд Феннилох. Саймон вспомнил, что Томас Рид выступил посредником при покупке им места в парламенте. Теперь, видимо, шотландец, который называл плантацию в Барбадосе своей собственностью, нанес ответный визит. Из сумки торчала пара бутылок самого лучшего темного рома, а по голосам мужчин можно было понять, что еще одну из них они уже открыли.

— Я могу туда зайти? — нервно спросил Саймон одного из старших служителей в бюро. В конце концов, ему нужно было отдать хозяину письмо.

Мужчина великодушно кивнул ему.

— Судя по тону их разговора, не похоже, что они обмениваются какими-то секретами.

Саймон осторожно постучал в дверь, чего, очевидно, не услышали ни его работодатель, ни гость, потому что в это время Рид как раз громогласно расхохотался.

— Вы, Мак-Эрроу? Раб на плантациях сахарного тростника? Среди толпы черных парней? — В голосе его звучало недоверие.

— Я же вам говорю!

Саймон услышал хрустальный звон. Судя по всему, они снова налили себе рома.

— Тогда, конечно, это называлось не так. Тогда чаще говорили о наемных рабочих на плантациях. И среди негров мы тоже не жили. Их завезли позже. Но речь шла об одном и том же: я вкалывал целых пять лет, горбатился на одного из первых плантаторов и, в конце концов, получил за это кусок земли. Тогда многие так делали, пока на острова не завезли множество чернокожих. Поверьте мне, некоторые из сегодняшних сахарных баронов начинали в качестве бедных рабочих. Только большинство в этом никогда не признается, не говоря уже об их потомках. Впрочем, многие из этих белых рабов не доживали до старости. Времена принудительной работы были тяжелыми, а потом приходилось вкалывать и на своих плантациях. Так что, пока рос сахарный тростник, и взрослели дети... В общем, для них все закончилось быстро. Они в прямом смысле слова загнали себя работой в гроб. Зато их внуки теперь живут, как короли!

— Это интересно, — сказал Рид. — Я даже не знал. Один момент, извините. Войдите!

Третья попытка Саймона достучаться была, наконец, услышана. Молодой человек робко проскользнул в комнату и поклонился Томасу Риду и Ангусу Мак-Эрроу.

— Милорд... — смущенно начал он.

На широком красном лице Мак-Эрроу засияла улыбка.

— Добрый день, молодой человек! Саймон Грин... Как там вас? Это вы готовили мою вступительную речь при дворе? Правильно? Удачно, очень удачно, молодой человек! Пожалуйста, проходите, присаживайтесь к нам, выпейте с нами глоток, похоже, он вам не помешает. Что вы делали? Занимались плаванием? — И он захохотал над своей собственной шуткой.

Волосы Саймона все еще были влажными, а тщательно выглаженные утром рюши рубашки свисали как попало и представляли собой довольно жалкую картину.

— Вы были у Раундботтома, Саймон, не так ли? — вспомнил мистер Рид о своем поручении. — Но, Боже мой, вы что, по этой погоде бегали туда? Молодой человек, ведь вы же могли нанять карету!