Остров Невезения

Он явно признал нас, как хороших парней. Насколько я разглядел его реакцию на мои объяснения, наши славянские акценты не вызвали у него подозрений. Он выглядел вполне спокойным и довольным сотрудничеством с нами.

Возвращаясь с работы домой, мы развлекались предсказаниями; о судьбе сегодняшней почты из банка, и посещалась ли наша комната любопытными соседями?

Под дверью, почтовой доставки не оказалось. Дверь нашей комнаты открывали, но всё оставалось на своих местах. Я прошёл в соседнюю гостиную комнату, и там нашёл два сегодняшних письма из банка на наши голландские имена. Они лежали среди прочей старой почтовой доставки. Конверты не были повреждены, хотя, наличие карточек в конвертах легко прощупывалось. Я оценил чью-то сдержанность и вернулся в нашу комнату.

— Вот видишь, Егорушка, оказалось, что ты напрасно порочил образ рядового украинца, — вручил я ему конверт.

— Представляю, какая это была борьба с искушением вскрыть и добраться до карточки.

— Думаю, они уже догадались, что мы ожидаем эти письма, — предположил я.

— Конечно, допёрли! Завтра принесут ещё два письма из банка, с PIN кодами. И они заметят, что мы и их оприходуем. И украинцу понятно, что мы под этими именами функционируем. Поэтому они и заглядывают в нашу комнату, — ворчал Егор.

— Я уже говорил, им любопытно узнать о нас как можно больше. А ты не общаешься с ними. Ты, Егор, даже не желаешь их украинский язык осваивать. Предупреждаю тебя, неудовлетворённое любопытство соседей может перерасти в неприязнь к нам.

— Та иди ты… Сам с ними общайся! Я тебе тоже уже говорил, надо линять отсюда. Снять жильё, где нет и близко никого из Украины.

— Боюсь, что в Лондоне такого жилья не найти, — продолжал я хохмить.

— Тогда уж лучше в Саутхэмптон. Спокойно и бесплатно, — вполне серьёзно предложил Егор.

— Согласен. Будем посмотреть. Пока есть терпимая работа, посидим в Лондоне, — ответил я.

На следующий день всё повторилось. Работа-возня в архиве, возвращение домой, исправное получение почты из банка, приготовление ужина на общей кухне, неуклюжие разговоры с соседями.

Поздно вечером, когда Егор уже спал, зазвонил мой телефон. Определился номер Елены-потерпевшей.

— Да, Лена, — тихо ответил я.

— Ждёшь звонка от Лены?! — грубо отозвался мужской голос.

— Просто мне звонят с её номера, — пояснил я, сонно соображая, кто это может быть.

— Для начала, это не её номер. И телефон, и этот номер, и многое другое было куплено мною. И не для того, чтобы она поддерживала связь с некими Сергеями, — недовольно просвещали меня.

— Понятно, — ответил я, подумывая, отключиться от сердитого собеседника.

— Что тебе понятно? Ты, вообще, кто такой? Не сосед ли её по новому адресу? Кажется, я догадываюсь. Это такой мелкий, невзрачный типок… Который, возможно, и вызвал полицию, — идентифицировал он меня.

Я понял, что это звонит свирепый кавалер Елены. Похоже, его выпустили. По голосу было слышно, что он крепко выпивший, и злой на всех, чьи номера обнаружил в памяти телефона своей подруги.

— Ну, чо молчишь? Отвечай, кто ты? Я всех вас выловлю и кровь пущу! Я люблю блуд, — заговорил он по-английски. (blood — кровь).

— Блад, — поправил я, лишь бы что-то сказать.

— Чево? Я с тобой разговариваю. Говори нормальным языком, — раздражённо зарычал он.

— О чём говорить?

— Говори, кто ты, и какое имеешь отношение к Елене? Ты хоть представляешь, сколько я потратил на неё денег, чтобы вытащить её сюда?

— Нет, не представляю.

— Так вот послушай, что я тебе скажу… — завёлся он, и начал сбивчиво излагать историю их воссоединения и совместной жизни в Саутхэмптоне.

Я понял, что парню необходимо слить накопившееся. Не отключаясь, отложил телефон, в сторонку, перевернулся на другой бок и провалился в сон.

Доработав до пятницы, мы, как договорились, после обеда не работали. Поездом вернулись в Саутхэмптон, и прямо с вокзала отправились в отдел социального обеспечения. Контора работала исправно, в списках беженцев мы пока значились, и нам выдали по конверту с наличными и ваучерами.

В Лондон на выходные дни решили не возвращаться. Остались по месту прописки.

В доме я встретил новую соседку — женщина из Литвы. Она недавно поселилась в пустующей комнатке на первом этаже, но фактически больше проживала у своего жениха-аборигена. Собиралась вскоре переехать к нему основательно. В связи с готовящимся переездом, она предложила мне купить у неё телевизор за два фунта. Я взглянул на него. Это оказался старый Panasonic без дистанционного управления, но с хорошим звуком. Монстр был заботливо перенесен мною в мою комнату. С появлением телевизионных новостей от ВВС, моя комната стала ещё комфортней и содержательней.

При встрече с грузинскими соседями, наш разговор ограничился лишь обсуждением новости о недавней депортации пана Волкова. Вскоре, появились Вася и Толя.

— Привет, Серёга! Ты где пропадал? — оживились они, обнаружив меня дома.

— В Лондоне. Что здесь нового, — попробовал я перевести разговор.