Остров Невезения

Работа этих джентльменов не вызывало у меня никакого уважения. Сотрудница агентства, настучавшая на нас, смущённо уткнулась в монитор, избегая взгляда со мной. Хотелось подойти и сказать ей! Я лишь мысленно пожелал этой дешёвке…

Вышел из агентства, и перешёл на другую сторону улицы к пабу. Питейное заведение в это время дня пустовало. Захотелось зайти и загасить огонь в душе.

Спустя минуту, они вывели Лали из агентства. Посадили её в микроавтобус и отъехали. Я набрал номер Нели и коротко предупредил об аресте её подруги и возможных гостях в нашем доме. А затем пошёл домой.

Все, кто был дома, пребывали в напряжённом состоянии. Мне пришлось коротко рассказать Неле, как и что, случилось с её подругой. Когда я в своей комнате сортировал вещи из карманов и подыскивал место для сокрытия паспорта и прочего, кто-то постучал в мою дверь.

— Это я, Толя, — тактично отозвался сосед.

— Заходи, Толя, — отозвался я.

— Сергей, я хочу залезть на чердак, подержишь стул? — спросил он.

Я понял, что он хочет что-то спрятать там.

— Пойдём, — согласился я.

С моей подстраховкой-поддержкой Толя открыл вход на чердак и исчез там. Я тоже встал на стул, взялся за края квадратного входа, подтянулся и взобрался наверх.

Чердачное пространство оказалось немалым, но очень запылённым для тайного проживания.

Толя показал мне свёрток с паспортами, и сунул его под деревянную балку.

— Ваши чешские документы? — поинтересовался я.

— Да. Вряд ли они понадобятся нам в ближайшее время. Им лучше оставаться здесь.

Мы вернулись на второй этаж.

— Съедешь обратно в Лондон? — спросил меня Толя.

— Пока побуду здесь. В Лондоне у меня не особо хорошо получается. Подумываю о перелёте в северную Америку. Но ещё не решил, надо кое-что обдумать.

Приведя всё в порядок в своей комнате и в карманах, я покинул дом.

Выходя из комнаты, я взглянул на крупное цветное фото мамы королевы, когда-то изъятое мною из журнала и прилепленное на шкаф. Это одно из многих фотографий мамы, сделанные 4 августа 2000 года, когда ей исполнилось сто годков.

Входя в мою комнату, встречаешься с ней лицом к лицу. Добродушная улыбка с натуральными(!) поредевшими, жёлтыми зубами.

Я попытался представить реакцию миграционных палканов на присутствие в моей комнате старейшего члена королевской семьи.

Ли, всякий раз входя в мою комнату, разражался диким хохотом. Глядя на мать своей королевы, и тыча пальцем ей в лицо, он приговаривал; Сергей, ты садист! Мне нравится твой анти британский юмор!

Я не оправдывался, и не объяснял ему, что я разместил здесь её портрет, с искренним уважением к этой бабуле и её натуральным зубам. Вовсе не с целью поиздеваться.

В этот день я просидел в Интернет классе колледжа до закрытия, а затем перешёл в книжный магазин.

Вернувшись домой, мне не удалось избежать разговоров о случившемся в агентстве. Неля рассказала, что арестованной позволили сделать звонок. Лали сообщила, где она находится, и просила принести ей некоторые вещи. Им позволили свидание. Лали обещали вскоре отыскать затерянный грузинский паспорт, и бесплатно, с комфортом, доставить её самолётом в Тбилиси. Самой ей очень не хотелось возвращаться в Грузию. Выглядела она убитой. О ней говорили в прошедшем времени, как о человеке, которого мы больше не увидим.

Однажды я случайно встретил на улице бывшую соседку Лену из Таллинна. Она сразу завела разговор о наших бывших знакомых по старому адресу. Двух Сергеев — Сергея хохла и Сергея Трусова из Таллинна, которых она всегда недолюбливала, и не скрывала этого. Поэтому рассказала мне о них с особым удовольствием.

— Слышал о своих дружках? — злорадно спросила Лена.

— Ты кого имеешь в виду? — уточнил я.

— Твоих приятелей-соседей по Карлтон роуд, два Сергея. Ты же был — третьим, — пояснила она.

— Насколько я помню, в дружках, я у них не числился, — заметил я.

— Ну, как же? С хохлом вы вместе туда приехали, а затем к вашей компании присоединился и третий — мой земляк.

— Так что ты хотела мне сообщить?

— После твоего переезда, они стали дружить особенно крепко. Терроризировали своим хамством всех соседей! Твой земляк-недоумок стал претендовать на роль некого старосты дома. Начал устанавливать свои порядки. А молодой подловато подстрекал его и настраивал против соседей.

— Знаю. Однажды, староста вашего дома выдавал мне запоздалую почту. Только как эта история касается меня? — поинтересовался я.

— Слушай далее. Потом они допились до того, что не подели чего-то, и рассорились. Таллиннский Сергей стал маниакально обвинять твоего земляка-хохла в попытках отравить его. Перестал хранить свои продукты в общем холодильнике, больше отсиживался в своей комнате, продукты охранял. И вообще, стал какой-то ненормальный. Затем, они порадовали нас. Один за другим съехали из нашего дома. Это было большое облегчение для всех!

— Теперь, наконец, все счастливы в вашем доме?