Остров. Обезьяна и сущность. Гений и богиня

– Это нелегко, – повторил Уилл, и внезапно все его защитные стены рухнули, вся его гордость улетучилась. – Вы мне поможете? – спросил он.

– Договорились, – ответила она и протянула ему руку.

Приближавшиеся шаги заставили их обоих повернуть головы. В комнату вошел доктор Макфэйл.

Глава восьмая

– Добрый вечер, милая. Добрый вечер, мистер Фарнаби.

Его голос звучал бодро. Причем, как мгновенно отметила про себя Сузила, не синтетически, притворно бодро, а вполне естественно. А ведь по пути сюда он наверняка сделал остановку в больнице, должен был увидеться с Лакшми, как это сделала сама Сузила всего час-другой назад, заметить, насколько более изнуренной она выглядит, как все больше похоже на череп ее совершенно бесцветное теперь лицо. Полжизни, долгие полжизни любви, верности, взаимного прощения – и вот через день или два все кончится; он останется один. Но с него уже довольно было зла на сегодняшний день – оно ограничивалось одним местом и было связано с одной личностью. «Человек не имеет права, – сказал ей как-то тесть, когда они вместе покидали больницу, – не имеет права навязывать свои печали другим. Но в то же время не имеет права делать вид, что он не опечален. Нужно просто принять свое горе и отбросить абсурдные попытки проявлять стоицизм. Принять, принять…» Его голос изменил ему тогда. Посмотрев на него, она увидела, что его лицо намокло от слез. Через пять минут они сидели на скамейке на краю пруда с лотосами в тени огромного каменного Будды. Издав легкое бульканье, резкое, но приглушенное водой, невидимая им лягушка нырнула в пруд с покрытого листвой берега. Из глинистой мути дна тянулись толстые зеленые стебли, и набухшие бутоны цветов прорывались на поверхность, к воздуху, чтобы там и здесь синими и розовыми символами познания раскрыть свои лепестки для солнца и для осторожных визитов мушек, крохотных черных жучков и диких пчел из джунглей. Они останавливались в полете, зависали над цветком, стремительно бросались внутрь, и здесь же несколько блестящих голубых и зеленых стрекоз вели свою охоту на мошек.

«Татхата, – прошептал доктор Роберт. – Таковость»[40].

Они долго сидели молча. Потом он вдруг коснулся ее плеча.

«Взгляни».

Она посмотрела, на что он ей указывал. Два маленьких попугая расположились на правой руке Будды и затеяли свой любовный ритуал…

– Ты опять посидел немного у пруда с лотосами? – спросила она сейчас вслух.

Доктор Роберт чуть заметно улыбнулся ей и кивнул.

– Как там Шивапурам? – поинтересовался Уилл.

– Город приятен сам по себе, – ответил доктор. – Его главный недостаток заключен в близости к внешнему миру. Здесь мы можем себе позволить игнорировать его организованное безумие и заниматься своим делом. А там, со всеми этими антеннами, с постами прослушивания радио и каналами связи, без которых не может обходиться правительство, внешний мир буквально дышит тебе в затылок. Ты его слышишь, ощущаешь, чувствуешь его запах – да, до тебя как будто доносится даже его запах.

И он наморщил нос в гримасе комического отвращения.

– Произошли новые несчастья с тех пор, как я сам был там в последний раз? – спросил Уилл.

– Ничего из ряда вон выходящего в вашем мире. Жаль, не могу сказать того же про наш собственный.

– В чем проблема?

– Проблемы создает наш ближайший сосед полковник Дипа. Начать с того, что он подписал новый контракт с чехами.

– Новое оружие?

– Да, на шестьдесят миллионов долларов. Об этом сообщили по радио сегодня утром.

– Для чего ему столько, черт побери?

– Обычные причины. Стремление к славе и к власти. Удовлетворенное тщеславие и радости воинственного тирана. Терроризм и военные парады у себя дома; завоевания во имя Господне за рубежом. Что подводит меня ко второй весьма неприятной новости. Прошлым вечером полковник выступил с очередной из своих знаменитых речей о будущем возрождении Великого Ренданга.

– Великий Ренданг? А что это такое?

– Вот и вы об этом ничего не знаете, – сказал доктор Роберт. – А ведь Великий Ренданг – это территории, находившиеся под контролем султанов из Ренданг-Лобо между 1447 и 1483 годами. Они включали сам Ренданг, остров Никобар, примерно тридцать процентов площади Суматры и всю Палу. В наши дни это стало для полковника Дипы своего рода «ирридентой»[41].

– Серьезно?

– Да, это говорится с совершенно серьезным лицом. Хотя нет, не совсем так. С багровым, искаженным злобой лицом и громовым голосом, который он путем долгих тренировок сделал похожим на голос Гитлера. Великий Ренданг или смерть!

– Но великие державы никогда не допустят этого.