Остров обреченных

Рука Роя д’Альби инстинктивно потянулась к мечу. Он понимал, что здесь творится несправедливость и что своей жестокостью адмирал бросает вызов и всей команде, и солдатам охраны, явно провоцируя их на бунт. Но вот зачем он прибегает к этому – оставалось загадкой. Рой уже уяснил для себя, что этот свирепый человек не имеет права командовать экспедицией, что кто-то из аристократов должен вызвать его на дуэль… И больше всего оснований для этого шага есть у него, шевалье д’Альби.

– Даже не пытайтесь, Рой, – перехватил его руку на рукоятке меча Дюваль. Адмирал – не тот человек, который согласится на дуэль. Тотчас же прикажет вздернуть вас, как бунтовщика. При этом вы погубите и себя, и Маргрет.

– Да это же не человек, это зверь.

– Вполне допускаю. Однако выяснить сие следует не сейчас и не на корабле.

Лишь когда все шестеро были казнены и тела их преданы океану, адмирал удосужился зачитать некое подобие приговора, в котором были названы имена повешенных и объявлено, что все они были зачинщиками бунта на флоте Его Величества короля и пытались превратить корабль «Король Франциск» в пиратский.

Как потом выяснилось, даже моряки из эшафотной команды боцмана Роша восприняли этот вердикт как чудовищную ложь. Но никто не решился открыто выступить против адмирала. Де Робервалю и впрямь доставляло наслаждение держать свою эскадру в покорности и рабском страхе.

«Кто-то должен остановить его, – все еще не мог успокоить свой гнев д’Альби. – Кто-то же в конце концов должен пойти на этот шаг!»

Но в ту минуту, когда Рой вновь вернулся к мысли о дуэли, на палубе появилась Маргрет! На ней был дорожный плащ с капюшоном и плотно облегающие тело брюки, заправленные в высокие кавалерийские ботфорты. Рослая, плечистая, она могла сойти за морского офицера или лейтенанта бомбардиров.

Забыв об адмирале и его звериной ненависти, Рой намерился было подойти к ней, туда, в ее закуток между пристройками, однако герцогиня на какое-то мгновение позволила ему встретиться с ее взглядом, едва заметно улыбнулась (казни, только что вершившиеся на палубе, казалось, совершенно не взволновали ее, или же она попросту не подала виду) и поспешно скрылась в своей каюте.

Рой все же не удержался и, осмотревшись, не следит ли кто-либо за ним, подошел к той части надстройки, в которой была каюта девушки. Но как только он попытался задержаться здесь, дверь отворилась и в проеме показалась Бастианна.

– Наконец-то вы объявились! – осуждающе, хотя и вполголоса, молвила она. – Вы что, ждали, пока герцогиня сама разыщет вас и проберется на «Нормандец»?

– Но я же не знал, что она здесь!

– А кто должен был знать? – ехидно поинтересовалась гувернантка, высыпая за борт мусор и какие-то объедки.

– Я ведь только недавно…

– И не подходите сюда больше, – прервала его объяснения корсиканка.

– Совсем? – ужаснулся Рой.

– Совсем. Днем – совсем. Если, конечно, не хотите оказаться седьмым в эшафотной коллекции адмирала.

– А ночью?

– Ночью! Ночью вы просто обязаны прийти. Даже если после этого уж точно окажетесь… седьмым. Все в той же эшафотной коллекции.

В переходе появился кто-то из матросов, и Бастианна благоразумно умолкла. Матрос потянулся к ее талии и, получив оплеуху, счастливо улыбнулся Рою.

– Как только стемнеет… – молвила она, когда шаги «счастливчика» затихли. – Это там, на палубе, каждый на виду. А здесь, в ярусах носовой надстройки – как в лабиринтах подземелья. Так что, авось Бог убережет.

– Извините, если мой визит причинит вам неудобства, стеснит вас.

– Это мой визит в тот же вечер стеснит штурмана Дюваля – ничуть не смутилась корсиканка. – Так и передайте ему.

– Правда?!

– Что «правда»?

– То, что касается старшего штурмана.

– Вам-то какое дело?

– Вы меня спасли, Бастианна.

– Я спасла, я же и погублю, – пророчески наворковала корсиканка.

– Дюваль будет очень рад…

– Ах, вот вы о чем, шевалье!

– Он как раз просил меня поговорить с вами.

– Это о чем же? Должны были уговорить меня пойти в его каюту? Сам он уговорить уже не способен? Даже старую корсиканку? И не пытайтесь оправдывать его.

– Да я…

– И себя – тоже. С герцогиней он, бездельник, храбрее. С чего бы это, как считаете, шевалье? – озорно взглянула на Роя корсиканка.

– Вы на что-то намекаете?

– На что такое я могу намекать? – Корсиканка вдруг повернулась к парню спиной и, запрокинув голову на плечо, чтобы Рой мог видеть часть ее профиля, возбуждающе потерлась о него ягодицами. – Только на то, что герцогиня моложе меня, – вполголоса проговорила она, прекрасно понимая, сколь обжигающе подействовала на парня, столько времени не видевшего женщин, эта ее минутная близость. – Но, увы, не опытнее. В чем господин Дюваль убедится так же, как, может быть, со временем и вы, – с девичьим проворством упорхнула она в сторону каюты герцогини.

Глядя ей вслед, Рой похмельно покачал головой, словно пытался развеять какое-то жуткое видение.

9