Остров примирения

— Не думаю, что тебе это поможет — прозвучавший голос был чужой, и тон не обещал ничего хорошего. От испуга глаза раскрылись и моментально все приятные ощущения испарились, только тревога и страх сковали тело, она узнала этот тембр. — Или ты хочешь быть мертвой, но чистой невестой? — противно заржал нежданный гость. — Ой, простите, женой.

Лена сжала края ванны, этот человек способен на убийство, и он пришел именно для этого, другого повода для встречи у них нет.

— Куда убежал твой сладкий муженек? — Издевательским тоном спросил мужчина. — Бросил свою ненаглядную в брачную ночь? — Раздался смех, но он мало напоминал звуки веселья, только пугал своей холодностью.

Лена до сих пор не видела человека, стоявшего сейчас в ванной комнате, она находилась к нему спиной, и не могла поверить, что сейчас с ней разговаривает Захар Главинский, о смерти которого им сегодня сообщили.

— Ты же — пыталась говорить ровно, не выдавать своего страха, но голос дрожал — нам сказали — она не успевает договорить, предатель прерывает ее.

— Я инсценировал свою смерть. — Признался Захар. — У меня много людей, которые за большие деньги согласны на обман. — Он прошел вперед, и теперь Елена видела этого мужчину, сейчас он мало напоминал нормального человека, бешеный, бегающий взгляд, всклокоченные волосы, поджатая нижняя челюсть, делали его похожим на сумасшедшего. В руках Главинский держал револьвер, и направлял его прямо на девушку.

Лена понимала, что в этой ситуации она беззащитна, даже если она быстро рванет из ванны, только спровоцирует этого ненормального на выстрел. Только бы Сережа сейчас не вернулся и не вызвал на себя гнев этого сумасшедшего.

— Захар — тихонько, чтобы не злить Главинского проговорила Лена — дай мне одеться — она смотрела на него и видела, что он неадекватный, он что под наркотиками?

— Хрен тебе, — зло сквозь зубы прошипел он. — Жаль, что Романова нет, хотел вас одновременно обоих укокошить, видимо не судьба сдохнуть вместе со своим подельником. — Он тяжело дышал, глаза наливались кровью — Кстати, куда так спешил твой муж?

Мысль, что Главинский не знает, куда пошел Сергей, стучала в голове Лены, это очень хорошо, только предупредить об опасности она не сможет. Что же делать? Елена должна жить, ради Аринки, ради не родившего еще малыша. Как отвлечь этого бандита? Она снова смотрела в эти стеклянные, с красными прожилками глаза, зло уставившиеся на нее, и попыталась поменять позу, подтянуть ноги, чтобы прикрыть грудь, пена начала таять, и скоро все будет на обозрении этого ублюдка.

— Не шевелись, сука — скомандовал Захар, еще одно движение, и я прострелю тебе башку, а потом дождусь Романова, покажу ему твое мертвое тело, и тоже пристрелю на хрен. Вы два урода, испортившие мне жизнь. Два — он резко схватил Лену за волосы левой рукой, продолжая в правой сжимать оружие — урода. Из-за вас я должен был гнить в тюрьме — он наклонился и обдал девушку своим смрадным дыханием, — не дождетесь суки. — Выдохнул ей в лицо. Лена сморщилась, не смогла удержаться, из нее просто вырвалось.

— Ты это заслужил — сама не ожидала, но в ее голосе и взгляде не было страха, который сначала охватил ее, их взгляды сейчас боролись между собой.

— Считаешь заслужил, — волна ужаса прошлась от пяток к макушке девушки, потому что Главинский буквально убивал ее взглядом — заслужил — усилил силу голоса, и она почувствовала как этот мерзкий ублюдок надавил ей на голову, заставив уйти под воду. Успела в последний момент схватить ртом воздух, только бы не повредить ребенку. Она не хочет умирать, не должна, Власова только вышла замуж, только почувствовала себя любимой женщиной, нет. Нет! Легкие сжимаются, становится невыносимо сдерживаться, необходим глоток воздуха. Захар словно чувствуя, что довел ее до точки, вытаскивает ее за волосы из воды. — Так я должен сидеть? — теперь он прижал к ее лбу дуло пистолета и зло улыбался — и сейчас так считаешь? — Она уверенна, но говорить об этом не обязательно.

— Молчишь? — продолжает издевательским тоном Захар — Боишься? — улыбается, скривив губы, так, что мурашки от этой гримасы побежали по позвоночнику. — По глазам вижу, что считаешь меня последним мудаком. Ты же у нас за справедливость, подстилка Романовская — и снова резко, чтобы не успела ухватить воздух под воду, не отпуская руки, пока не начнет дергаться от нехватки кислорода. Ждет, сам задерживает дыхание, чтобы быть уверенным, что оно и у этой сучки закончится.

Елена держалась до последнего, но больше без воздуха нельзя, а сдаваться просто так она не умеет, колотит по руке держащей ее, щипает, выкручивает кожу, пытается ногой достать до этого мерзавца, без толку, он сильнее. Снова в последний момент он дергает за волосы, вытаскивая ее из воды, и она словно немощный птенец открывает рот, в ожидании, когда мать сунет червячка.

Слышит мерзкий смех этого козла.