Остров. Проект «Робинзон»

А вот правее, дальше в Ладогу ситуация кардинально отличалась. Островок, запиравший вход в бухту, был не особенно велик — до сотни метров в длину. С нашей стороны берег его был скалистый и довольно высокий, напрочь пресекающий взгляды вглубь.

— Судя по карте, в ширину этот островок метров в тридцать, не больше. — я задумался. — Но в слепой для нас зоне можно спрятать немаленький корабль. Или пару вагонов тушенки. Или съёмочную команду со всеми организаторами, оборудованием и ассистентками.

— Не, нафиг ассистенток. Вагоны тушняка мне нравятся гораздо больше. И сгущёнки. — Даша мечтательно облизнулась.

— Боюсь, даже если это так, добраться туда будет трудновато. Обрати внимание на воду в проливе, между нами и островком. — я прикинул дистанцию. — Тут метров пятьдесят от силы, но преодолеть их будет непросто…

— Ты про кучу водоворотов и бурунов?

— Да. — Я поднял сухую палку, закинул в воду, насколько мог далеко. Палку моментально подхватило и потащило прочь от нас с хорошей скоростью.

— Похоже, там очень сильное течение. — девушка нахмурилась. — Я бы даже на лодке туда не сунулась. По крайней мере, без приличного мотора.

— Ну, пока у нас нет ни того, ни другого. Так что предполагаемый вагон тушняка придётся отложить на отдалённое светлое будущее. — я начал потихоньку спускаться со скалы. — Предлагаю осмотреть берег бухты и разбивать стоянку. Пора бы уже и пожрать чего-нибудь.

Возражений от напарницы не последовало, и мы направились вниз.

…

Спустившись, мы двинулись вдоль берега бухты. Вблизи всё в ней оказалось ровно так, как виделось с Минеральной скалы — северный берег был пологий, заросший невысоким лесом, травой и кустарником. Но постепенно он закончился, и начались невысокие плоские скалы, заросшие мхом, лишайником да вереском, и лишь кое-где торчали небольшие сосенки. И только метров через тридцать от воды начинался солидный хвойный лес.

Мы подошли к песчаному пляжу. На удивление, вблизи он оказался вполне себе ровненьким и чистым — ни мусора, ни водорослей. Я вошёл в воду, побродил вдоль берега, смывая с сапог болотную грязь. Даже в пяти метрах глубина была от силы сантиметров тридцать, и под ногами был именно песок, а не ил, камни или водоросли. Впрочем, такая красота наблюдалась на отрезке берега, не имевшего в длину и полусотни метров. С одной стороны пляж резко переходил в заросли камышей, с другой — в каменные россыпи, впрочем, куда более постепенно. Когда я туда забрёл, под ногой что-то хрустнуло. Я сначала даже испугался, потом дошло. Опустив руку в воду, я нашарил то, на что наступил, и вытащил наверх. В руке лежала раковина. Моллюск был довольно здоровый, сантиметров десять в длину, раковина немного надломлена с одной стороны — там, где я на неё наступил. В детстве мы, бывало, добывали таких тварей и жарили их на костре, но в наших озёрах особи были гораздо меньше. Я закинул раковину на берег, под ноги Даше, и принялся шарить в воде в поисках собратьев этого моллюска.

— Что это? — девушка подобрала ракушку и попыталась разжать створки.

— Жемчужница. Или перловица. Или мидия пресноводная. Или беззубка, они все очень похожи. Главное для нас — их можно жрать. И их здесь дофига. — я шарил руками по дну, вытаскивая всё новые и новые раковины, и забрасывал их на берег. — Да, раскрыть её руками нереально, надо ножом. А лучше просто положить на угли, когда приготовится — откроется сама. Только предварительно их надо промыть.

— Мы, когда мелкие были, в ведро с водой их складывали. Они раскрывались и грязь из себя выпрыскивали. А у нас с вёдрами напряг… — Даша выглядела обескураженной. — Даже сложить их не во что, рюкзак и карманы испачкаются.

— И намокнут. — я оглядел результаты своих усилий, на берегу лежало десятка три раковин. — Можно сложить их в ручей с минералкой, он мелкий, дно каменистое и вода чистая, быстро всякое из них вымоет. — Блин, ну не в горсти же их носить?

— Я придумала! — подруга внезапно сорвалась с места и убежала вглубь острова, моментально скрывшись с глаз.

— Даша, не убегай далеко! — я чертыхнулся и принялся медленно, преодолевая сопротивление воды, выбираться к берегу. Эта черта её характера меня всегда малость бесила — стоит, молчит, потом вдруг резко срывается с места и убегает в произвольном направлении. Ищи её потом. Что ж, хоть что-то не меняется, хоть где-то есть стабильность…

Выбравшись на берег и поднявшись на невысокую плоскую скалу, я увидел девушку. Она сидела у ствола поваленной сосны и что-то с ним делала.

— И что ты придумала? — я подошёл ближе.

— Вот! — подруга повернулась ко мне, сияя, как свежеогранённый алмаз. В руках у неё был кусок сосновой коры, длиной с полметра, и шириной сантиметров в двадцать пять, естественно, изрядно закруглённый. — Если закрыть с боков и приделать ручку, хоть из верёвки, будет подобие корзинки.

— Думаю, ракушки или что-то подобное и так можно перенести. Молодец.

Мы вернулись на берег и собрали моллюсков на наш импровизированный поднос. Получилась нормальная такая кучка.

— А мы не обожрёмся? — Даша прикинула добычу на вес. — Килограмма два минимум.