Остров Русь (сборник)

…Шидла нас подбросил до двадцатого века. И доставил не в тот день, когда нас Кащей украл, а на неделю позже. Как раз, когда папа с мамой вернуться должны были. Это я так попросил, чтобы яичницей лишние дни не питаться.

На входе в квартиру Стас забормотал с умилением:

– Сейчас кошек покормим… уберем за ними… ты пол помоешь.

Но дверь открылась, едва он коснулся замка ключом. Мы подпрыгнули от неожиданности.

– Зап карап ынакат бир-бир гелупек? – спросила мама, что на древнеегипетском означает: «Надеюсь, вы можете все объяснить?»

– Бир-бир, бир-бир, – подтвердил я торопливо, – а вы когда приехали?

– Неделю назад…

Выходит, все это время они волновались, искали нас, все больницы и милиции, наверное, обзвонили.

И я стал торопливо рассказывать:

– Да ты не бойся, мама, мы у Кащея были. И в Антарктиде. И с Шерлоком Холмсом в цирк ходили…

Стас посмотрел на меня как на идиота и стал все «правильно» объяснять:

– Костя мухой был, а я – президентом… С Иваном-дураком познакомились… Ну вот… Мы же вернулись.

Тут раздался голос папы:

– Идите на кухню. Чтобы ужинать. Чтобы за ужином все подробнее рассказать. Потому что нам интересно.

Под аккомпанемент кошачьего мурлыканья (папа с мамой из Бельгии консервированной пингвинятины привезли) мы просидели за столом аж до полпервого ночи.

– Представляешь, мам, – размахивая вилкой с нацепленной на нее котлетой вопил Стас, – я на всей Земле порядок навел! Всем так хорошо было! Археологию сделал обязательным предметом в школе, начиная со второго класса!

– А мы там тебе не мешали? – без особого любопытства поинтересовалась мама. И я внезапно сообразил, что в Вымышленном мире папу и маму почему-то не видел…

– Ну… в общем… – Стас вдруг покраснел и замялся. – Я… это… – и во внезапном приступе честности покаялся: – Приказал, чтобы из Бельгии никого не выпускали.

– Чтобы нам тебя наказывать не пришлось? – спросил папа. И Стас протестующе, хоть и неискренне, замотал головой:

– Да нет же, нет! Вы ведь всегда говорили: пока пол не домыл до конца или картошку не дочистил, не хвастайся. Доделай вначале! Вот я и решил, что вам все покажу, только когда никаких недостатков на Земле не будет.

Прозвучало это как-то неуверенно, и родители явно в Стасову основательность не поверили. Папа даже сказал иронически:

– Пчелка ты трудолюбивая…

Пришлось мне за Стаса вступиться:

– Мам, пап, Стас же Кащеем стал! Если б он вас не держал на расстоянии, точно бы превратил. Папу, например, в сервант, нет, лучше в комод! А маму – в подсвечник! Бронзовый, старинный.

Не знаю уж с чего, вроде я так здорово Стаса отмазал, но папа с мамой посмотрели на меня мрачно.

– А вот еще был случай, – возбужденно тараторил Стас. – Объявил я конкурс на лучшую корону для себя…

– Кстати, о короне, – папа мгновенно ожил. – Мы такую древнеперуанскую корону в Антверпене видели! Она по форме напоминает космический корабль, разбившийся при посадке!

Понятно, конечно, что такая странная корона – это вещь. Но мне даже обидно было, что эта корона их больше занимает, чем то, что Стас был диктатором всей Земли. Да еще – волшебником. («А ведь он и сейчас, наверное, волшебник», – подумал я, но промолчал.) Родители наши, видать, ко всему уже привыкли. И поэтому, между прочим, ни в милиции, ни в больницы не звонили. Преспокойненько жили, кошек пингвинятиной кормили, ждали, когда мы появимся.

Вот такие у нас родители. Хотя по мне и Стаське соскучились, как нормальные. Так что мы обижаться не стали. Сами по ним соскучились. Поэтому, когда мы в спальню зашли, я Стасу говорю:

– Наколдуй им эту корону.

Стас на меня посмотрел недоверчиво: он, видно, и не подумал, что его способности могли сохраниться. А потом глаза у него заблестели, и он, осторожно так, говорит:

– Колотун-Болботун. Жорики-Хлорики. Шушера-Мушера. Появись передо мной корона древнеперуанская.

В комнате как будто потемнело немного, в воздухе замерцало что-то, и… ничего не произошло.

Все. Сказка кончилась.