Остров Русь (сборник)

Глава восьмая, в которой сперва выясняется, что бежать некуда, а потом – что этого и не нужно.

*…икрой заморской, баклажанною…  – Из фильма «Иван Васильевич меняет профессию».

* Надел Иван шлем, тут Владимир невесть откуда булаву трехпудовую выхватил и ударил его по головушке. Засверкали в глазах дурака звездочки.

– Будь же богатырем княжецким отныне! – воскликнул Владимир. Иван, ошеломленный, под гогот сотоварищей, шатаясь, двинулся к выходу . – Слово «ошеломить» имеет, между прочим, именно это происхождение: ударить по шлему.

Часть вторая. СЕРЕЖКИ ВАСИЛИСЫ

Глава первая, где Иванов авторитет растет неописуемо.

* – Любовью оскорбить нельзя, – произнесла княгиня наставительно…  – Из «Собаки на сене».

* – Открой, жена неверная! – раздался его взволнованный голос. – Открой немедленно, я слышал в твоей комнате голос мужчины.  – Намек на сцену с Керубино из «Женитьбы Фигаро».

* Федот-стрелец, удалой молодец…  – Персонаж, в русской литературе появившийся сравнительно недавно с легкой руки талантливого кино– и театрального актера Леонида Филатова.

Глава вторая, в которой Иван совершенствует свое искусство правду выпытывать, знакомится с оранжевоголовым человеком и становится обладателем меча-кладенца.

* – Что ты, молодец, не весел, что ты голову повесил? – поинтересовалась Марья. – Вдруг из «Конька-горбунка» Ершова.

* – А я боли не боюсь! – похвастался Кубатай. – Делай что хочешь, только усы мне не брей.  – Пытка эта – «подстригание уса» – была выдумана импровизационно; представьте же наше изумление, когда мы узнали, что оная действительно имела место у некоторых азиатских народов, у которых усы являлись национальным «символом мужского достоинства», в частности – у киргизов. А еще подобную муку удумал для Лука Порея принц Лимон из «Чиполлино» Джанни Родари.

Глава третья, в которой поднимаются вопросы национального самосознания, опускаются ответы на эти вопросы, а доблесть, коей нет границ, всех примиряет. * – Теперь он при монастыре Киевской Богоматери звонарем работает. Глаз у него один вытек, скрючило всего, оглох…  – Намек на Квазимодо из «Собора Парижской Богоматери».

Глава четвертая, в которой хитроумный Иван-дурак побеждает искушение великое. * Гнев, о бояны, воспойте Ивана, Иванова сына…  – Перефразировка начала гомеровской «Илиады» – «Гнев, о Афина, воспой Ахиллеса, Пелеева сына…» Обращение к Гомеру не случайно, т. к. дальнейший рассказ о приключениях богатырей на море калькирует эпизод из «Одиссеи».