Остров Русь (сборник)

Я покорно вылез за Холмсом в окно и уселся в поджидающий нас кэб. Там уже сидели трое, в ком я с удивлением узнал Лестрейда и двух полицейских в штатском.

— Привет, Ватсон! — заорал на всю улицу Лестрейд. — Дело крайне секретное и опасное. Обещайте хранить тайну о том, что услышите!

Из окон начали высовываться проснувшиеся обыватели, но, к счастью, возница тронул, и мы двинулись в путь.

— Обещаю, обещаю, — покорно сказал я.

— Так-то, — сразу успокоился Лестрейд. — А то знаю я вас, писателей. Пишете обо всем, что на глаза попадется. Людей хороших обижаете, тайны государственные выдаете… У вас ведь такая добрая профессия, Ватсон! Вы доктор! Вы должны лечить людей! Это ваше призвание!

— Хотите, вас полечу? — поинтересовался я. — Вы явно простужены.

— Ну уж нет, — Лестрейд покачал головой. — Если врач писать начал… Нет ему больше веры.

Оскорбленный в лучших чувствах, я громко спросил Холмса:

— Шерлок, а зачем вы пригласили Лестрейда? Неужели дело столь опасно?

— Вы ошибаетесь, доктор, — грустно сказал Холмс. — Это Лестрейд пригласил меня и, по моей просьбе, вас. Скотленд-Ярд заинтересовался загадочной троицей одновременно с нами.

Кэб громыхал по каким-то узким и темным переулкам, а я напряженно обдумывал услышанное. Ничего не надумав, спросил:

— А с каких это пор полицию стали интересовать пропавшие дети, Лестрейд?

— Какие дети? — удивился Лестрейд. — Речь идет о подрыве британской экономики! И, вероятно, о шпионаже!

Вот что рассказал мне Лестрейд…

Два дня назад на рынок золота стали поступать необычные слитки. Мало того, что они имели форму куриного яйца и состояли из металла высочайшей пробы. Неизвестные продавали золото по смехотворно низким ценам. Рынок, столь чуткий к малейшим неожиданностям, тут же пришел в движение. Заколебались курсы ценных бумаг, в Сити началась легкая паника. По личному распоряжению министра финансов было начато расследование. И выяснилось, что слитки продает странная троица: человек, выдающий себя за генерала британской армии, молодой шотландец и здоровенный негр.

— Это иностранная диверсия! — брызгая слюной, хрипел Лестрейд. — Ди-вер-си-я! Мамой клянусь, тут замешана Америка, Германия либо Россия!

— А может быть, Африка? — предположил я. Лестрейд подумал.

— Возможно. Все возможно. Наш долг — спасти Англию от ужасов экономической паники, а честных людей — от разорения. Этот лжегенерал и его сообщники угодят за решетку!

— Вы думаете, что он не генерал? — рискнул я поинтересоваться. Лестрейд захохотал:

— Конечно! Мы связались с министерством обороны, с колониальным управлением, с военно-морским флотом Ее Величества. Нет такого генерала!

— Какая наглость, — с чувством произнес я.

Дальше мы ехали молча. Утренний туман застилал улицы, стучали на камнях колеса кэба, Холмс задумчиво курил, а Лестрейд вполголоса повторял: «Нет такого генерала. Нет!»

О Англия! О любимая родина! Как отступают перед лицом истинной опасности, внешней угрозы все личные разногласия! Как сплачиваемся мы, англичане. И никогда над Британской империей не зайдет солнце, пока каждый из нас готов отставить прочь личную выгоду и временно заняться спасением Отечества.

— Приехали! — просипел Лестрейд. — Они еще спят, я думаю. Возьмем негодяев тепленькими…

Мы выбрались из кэба возле маленькой унылой гостиницы с невыразительной вывеской, на которой значилось: «Бодливый бык». Разбуженный портье, едва увидев значок Лестрейда и дубинки полицейских, тут же согласился помочь нам в спасении Отечества. Поднявшись на второй этаж по скрипучей деревянной лестнице, мы остановились перед дверью с номером восемь.

— Тут, — шепнул портье и поспешил удалиться. Мы его не задерживали. Дело было слишком опасным, чтобы брать с собой безоружного человека.

Холмс приник ухом к двери и тут же сделал нам знак: «Тише!» Мы замерли. И услышали доносившиеся из-за двери голоса:

— Я все равно молчать не буду! Продешевили!

— Шотландец! — шепнул Холмс.

— Откуда мне было знать цены на золото? — возразил за дверью другой человек, в котором я опознал Кубату. — Точнее, я знал. Я тщательнейшим образом проштудировал справочники, но реальность…

— Сами признаются, диверсанты! — завопил Лестрейд, сообразивший, о чем идет речь. — Ломайте дверь, джентльмены!

Мы дружно налегли на дверь, и та, конечно же, не выдержала. Вместе с обломками досок мы влетели в скудно обставленный гостиничный номер. Первым, кого мы увидели, был негр Иванду, который сидел на кровати и водил точильным камнем по своему дикарскому кинжалу. За столом сидел Мак-Смоллет, по инерции продолжавший оживленно жестикулировать. Он был в одной юбке, и его тощая волосатая грудь произвела на меня незабываемое впечатление. Лжегенерал Кубату, в теплых кальсонах и при сабле, расхаживал по комнате. Наше появление застало их врасплох.

— Джентльмены, — сипло рявкнул Лестрейд. — Именем Ее Величества вы арестованы!

Полицейские многозначительно положили руки на дубинки. Я за неимением оружия принял боксерскую стойку. Один Холмс стоял задумчивый и отрешенный от окружающего.