Остров русалок

Я попыталась по мере сил утешить дочь, но и у меня на душе было тяжело. То меня мучила мысль, что в морскую пучину могло засосать и Мин Ли, то вспоминались последние дни жизни Ван Сон: как она побелела, когда Чжун Ли сломала руку, какой зеленовато-бледной она была следующим утром, когда в лодке ее чуть не вырвало. Я неотступно думала о том, что дочь Ку Сун, возможно, ждала ребенка и моя дочь знает, кто отец. А если удавалось отвлечься от этих подозрений, я тут же вспоминала Ми Чжа и понимала, что мне очень не хватает ее поддержки и не к кому теперь обратиться за советом и утешением. Заставляя себя забыть о привычной бездне, которая поселилась у меня в душе, я начинала беспокоиться за Ку Сун и Ку Чжа. Одна потеряла дочь, а другая несла за это ответственность. Сестры любили поспорить и частенько ревновали друг к другу, но они всю жизнь были неразлучны. Я не представляла, какие чувства они сейчас испытывают друг к другу и есть ли такие слова, которые помогут одной сестре простить другую. И тут мне опять вспоминалась Ми Чжа и то, как мы с ней утешали друг друга. Теперь и Мин Ли лишилась лучшей подруги. Внезапно я отчетливо осознала: все это случилось из-за исследований доктора Пака. Присутствие ученых, как брошенный в воду камень, от которого еще долго расходятся круги, продолжало менять нашу жизнь и отношения между хэнё. Конечно, самый глубокий след оставит смерть Ван Сон, но и другие вроде бы незначительные происшествия — когда Ми Чжа купила сыну велосипед, а потом Чжун Ли сломала руку — могли в будущем так сильно повлиять на нашу жизнь, что страшно было подумать.

Прошло десять дней, а тело Ван Сон так не нашли. А значит, из трагически погибшей девушки, которую следовало похоронить согласно обряду, она превратилась в голодного призрака, который может принести живым много бед. Примешивались и другие проблемы. Поскольку весть о том, что мы ищем тело Ван Сон, разошлась по всем деревням хэнё на острове, очень многие догадывались, что мы будем проводить ритуал, который считался незаконным. Совершенно незнакомый человек мог на нас донести, чтобы выслужиться перед властями. Требовалась особая осторожность, поэтому о дате, времени и месте ритуала сообщили только в нашем бультоке. Мы встретились в прибрежной пещере в двадцати минутах ходьбы от Хадо. Ку Сун заметно осунулась, но ее старшая сестра словно постарела на десять лет. Сестры держались вместе: похоже, горе еще прочнее их связало. Мы с До Сэн стояли по обе стороны от Мин Ли. Шаманка Ким позвонила колокольчиком на четыре стороны, чтобы открыть дверь небес и пригласить духов на встречу с нами. Потом она взмахнула мечом, рассекая воздух и прогоняя злых духов, которые могли к нам наведаться.

— Когда женщина умирает одна в воде, некому подержать ее за руку, некому погладить по лбу, — начала шаманка. Ким. — Кожа ее холодеет, и некому согреть утопленницу. Ее не утешают друзья и семья. Но нам известно: когда мертвые беспокоятся о живых, это значит, что они высвободились из сети своих печалей. Посмотрим, что нам скажет Ван Сон. — Ким была известна способностью улещивать духов и договариваться с ними. Сейчас она обратилась напрямую к погибшей: — Если ты почему-нибудь была несчастна, расскажи нам, чтобы мы смогли тебе помочь.

Помощницы шаманки забили в самодельные литавры и барабаны, по пещере поплыл запах приношений. Ким в ярком ханбоке кружилась вокруг своей оси, самодельные кисточки летали по воздуху. Вдруг она и ее помощницы замерли на месте. Воцарилась тягостная тишина, напоминающая краткий перерыв между двумя приступами икоты. Оказалось, в пещеру вошла Ми Чжа и встала, прислонившись спиной к неровной стене. Она была скромно одета, а в руках держала приношения. Моя бывшая подруга знала Ван Сон с младенчества, но от ее присутствия всем стало не по себе.

Снова загремели литавры и колокольчики, шаманка принялась еще яростнее рубить ножами воздух. Потом ее движения стали медленнее, она остановилась и вошла в транс. Когда она опять заговорила, голос словно пробивался из глубины. К нам пришла Ван Сон.

— Мне так холодно, — сказала она. — Я скучаю по родителям. И по дяде с тетей. Я скучаю по хэнё в нашем бультоке. Скучаю по подруге. — Шаманка переключилась на свой обычный голос: — Расскажи нам о своем горе, Ван Сон.

Но в те дни даже духам приходилось следить за словами, и Ван Сон больше ничего не стала говорить. Все очень расстроились, а потом случилось нечто еще более тревожное. Ким закружилась в моем направлении и остановилась прямо передо мной.

— Я чуть не погибла в море, — произнесла она уже другим голосом, снова впав в транс. — Я была слишком жадной.

Ю Ри! Я столько раз просила шаманку поискать духов невестки, мужа и сына, но каждый раз ответом мне была только тишина.

— Я много лет страдала, — сказала Ю Ри устами шаманки. — А потом настал мой последний день. О-о-о!

В этом стоне чувствовалась такая мука, что мороз шел по коже. До Сэн заплакала о своей дочери.

Потом заговорил тихий слабый голосок:

— Я скучаю по маме. Скучаю по братику и сестричкам.