Остров русалок

Мужья хэнё так и сидели на деревенской площади, приглядывая за малышами, но теперь еще и помогали женам — раньше такое и представить было сложно. Мы, хэнё, отличаемся изрядной силой и всегда сами таскали улов. Мужчины наши к физической работе не привыкли, так что обычно, чтобы унести улов одной ныряльщицы, требовалось двое мужчин. «Если примете нашу помощь, — заявил начальник, — заработаете больше денег». Правда, у меня мужа не было, а сын жил на материке. Сегодня сеть с уловом у меня была такая тяжелая, что я согнулась практически пополам и брела глядя в землю. Этот груз — осязаемое физическое доказательство моей отличной работы — означал хороший заработок, новые возможности и воплощение моей любви к близким.

Мы по-прежнему взвешивали улов все вместе, но начальник контролировал продажи и распределение денег, полученных за добычу. Когда с этим было покончено, мы вошли в бульток, согрелись у огня, оделись и поели. Хорошо хоть, начальник внутрь не заходил — это уже было бы из ряда вон.

— Чжун Ли ведь сегодня домой приезжает, так? — спросила Ку Чжа.

— Да, на лето, — ответила я.

— И как, про замужество еще не думает? — поинтересовалась Ку Сун.

Я положила руку на плечо младшей сестры Кан, зная, как трудно ей обсуждать чужих дочерей и их жизненные планы.

— Ты же знаешь Чжун Ли, — улыбнулась я. — Похоже, у нее только книжки на уме. Хорошо хоть, Мин Ли уже родила мне внуков-двойняшек.

— Да, это большая удача, — согласилась Ку Сун. — Теперь тебе гарантировано еще одно поколение мальчиков, которые позаботятся о тебе, когда ты уйдешь в загробный мир.

Мы вышли из бультока вместе, но почти сразу разошлись. Я отправилась к своему дому на берегу. До Сэн уже исполнилось шестьдесят девять, она по-прежнему жила в маленьком доме, но сейчас я застала ее в кухне большого дома: свекровь готовила еду к приезду Чжун Ли. Вдоль стены стояли глиняные кувшины с домашним маринованным редисом, соусами и прочими припасами. Для меня эти кувшины были как золотые слитки, они свидетельствовали о том, сколько благ я принесла семье.

— Чжун Ли всегда любила свиные колбаски, — сказала До Сэн. — Нарежу их потоньше, чтобы каждому досталось несколько кусков.

За долгие годы я успела неплохо узнать свою свекровь и поняла, что она лукавит. Чжун Ли возвращалась домой после первого курса в университете, это был торжественный момент, и я согласилась забить одну из наших свиней. Для праздничного обеда пошли в дело все части свиньи, но колбаски предназначались не Чжун Ли, а близнецам. До Сэн обожала баловать правнуков.

— А что вы еще готовили? — спросила я. — Чем помочь?

— Я поставила бульон для рагу на свиных костях с папоротником и зеленым луком. Можешь подмесить к нему ячменную муку, чтобы загустить. Главное, не забывай…

— Мешать, чтобы избежать комков. Я знаю.

— Скоро придет Мин Ли. Она обещала принести золотого окуня, будем жарить. Ты ведь тоже часть улова захватила, правда?

— У меня целая корзина молодых морских ушек, тоже пожарим. Чжун Ли точно оценит.

— Она наша главная надежда, — сказала До Сэн с улыбкой.

Ну да, только вот за последние семь лет не было ни дня, чтобы я не скучала по младшей дочери. Когда она училась в средней и старшей школе для девочек в Чеджу, мы виделись лишь изредка. Она даже летом оставалась в городе и ходила на занятия в летней школе. «Хочу повысить шансы попасть в хороший колледж», — часто повторяла она, когда все-таки приезжала домой. Мне казалось, город свел ее с ума, раз она мечтает о таких вещах: меня удивляли даже ее успехи в частных школах. Но я должна была догадаться, к чему идет дело: приезжая в Хадо, Чжун Ли не проявляла совершенно никакого желания выходить со мной в море. Вместо этого она посещала новую деревенскую рыболовную ассоциацию, где была библиотека. Правительство присылало с материка книги, чтобы хэнё вроде меня могли «повышать уровень грамотности». Но мне и повышать было нечего, так что подобная щедрость властей воспринималась как оскорбление. А вот Чжун Ли обожала книги и прочитала их все до одной. Когда пришло время, она так хорошо сдала вступительный экзамен, что получила стипендию в Национальном университете Сеула — лучшем учебном заведении страны. Я была потрясена и очень гордилась дочерью. Она, правда, воспринимала свой успех иначе.

— Во время войны половина студентов пропала, — заметила она, когда получила извещение о приеме. — Их либо убили в бою, либо они уехали на Север. На материке не хватает мужчин, как и тут, на Чеджудо. Вот университет и пытается заполнить пустоты девушками вроде меня.

Ее старшая сестра в ответ высказала вслух то, что было и у меня на уме:

— Ты много работала, чтобы этого добиться. Не думай, будто не заслужила места в университете.