Остров Русский

С тех пор, Игорь стал жить припеваючи: получил какую-то тёплую стройбатовскую должность, много спал и вкусно кушал. Ходил в частые увольнения по сочинским пляжам, где базировалась его войсковая часть, и знакомился с многочисленными девчонками, при первой же возможности вешающимися ему на шею….

Боже мой, сколько раз я потом буду вспоминать эту идиотскую историю и десятки подобных!

Лишь спустя годы, я узнаю, что его мать, вдова тётя Нина, ездила в Сочи не только навестить старшего сына, но и чтобы потребовать от командования навести в дружном воинском коллективе хоть какой-то порядок и вернуть наручные часы – память о погибшем отце Игоря. Был большой скандал.

Но это потом. А сейчас в мире нет более авторитетного человека. Мы почти боготворим его. Перенимаем манеру говорить, копируем походку и стиль одежды. С ним весело и спокойно. А как же иначе, ведь он видел Жизнь, прошёл тяжёлые армейские испытания и не был сломлен!

Скоро и всем нам предстоит окунуться в этот бурный водоворот событий. Я не знаю, кем стану в далё-ё-ё-ком будущем, после службы. Не знаю, надену берет десантника или фуражку артиллериста, окажусь в заснеженном посёлке крайнего Севера или в закрытом городке Европы. Одно мне известно точно – ближайшей весной я пойду служить в Армию!

Но как раз вот этому и не суждено было случиться.

В Армию-то я так и не попал.

Начало

Наконец, самолёт стал снижаться. За восемь часов полёта удалось немного вздремнуть, но усталость, накопившаяся за последние два дня, казалось, стала ещё больше.

Я, как в тумане, вспоминал жаркое утро и построение в военкомате, тяжёлые минуты прощания с родителями на железнодорожном вокзале и душный плацкартный вагон, привёзший нашу команду в Ташкент. Там нас привели в аэропорт, где мы ещё полдня прождали свой самолёт.

Я уже познакомился с некоторыми попутчиками. Всего нас было чуть больше сотни, но русскоязычных только пятеро. Мы с самого начала решили держаться вместе. Остальные – представители великого узбекского народа. Причём, в большинстве, из далёких кишлаков, где трамваи не видели даже по телевизору. Хотя, и телевизоры тоже… В общем, русского языка эти ребята почти не знали, и, судя по удивлённым лицам, много чего не знали ещё.

Всё это время, каждый из нас пытался выведать у людей хоть как-то причастных к нашему путешествию – куда? Но никто толком ничего не знал или делал вид, что не знает. Мы жарились под палящим солнцем на краю аэродрома, ожидая свой самолёт. Весь наш табор развалился на сумках и рюкзаках. Кто-то дремал, кто-то лениво разговаривал и курил.

Один из моих новых приятелей, Серёга, пил газировку и заговорчески оглядывался. Вчера, на призывном пункте, он был абсолютно пьяным, поэтому сегодня тщетно пытался сопоставить дни недели, своё географическое положение и некоторые события. Наконец, бросив это безнадёжное дело, Серёга пустился в философские размышления о грядущем. Его сдержанная улыбка и прищур глаз выдавали авантюрный характер. Такой нигде не пропадёт.

– Да-а-а, у меня столько делишек на гражданке осталось! Теперь корефанам без меня крутиться придётся! – он хитро улыбнулся. – Ну да ладно. Вы, пацаны, не очкуйте! Всё ништяк будет. Все говорят, что со Средней Азии самые лучшие солдаты получаются!

Мы одобрительно закивали – ясное дело!

– Да оно и понятно: у нас ведь самые кручёные пацаны. Всё как надо понимают! – Серёга явно любил выступать на публике. – И ещё очень выносливые. Вон земляки наши из кишлаков, они же с утра до ночи кетменём в поле машут! Похеру им: жара или холод! Разве победишь такого солдата? Он ведь также и с автомата до вечера стрелять будет!

Мы полностью поддержали и это мнение.

– Поэтому и командиры уважают наших пацанов. Не то, что каких-то там москвичей! Вот тех, ваще никто не уважает!

Наша компания взорвалась одобрительными возгласами.

Наконец подали самолёт. Это был обычный ТУ-154 с настоящими стюардессами у входа. Вся наша команда неожиданно разделилась пополам. Первая часть с энтузиазмом ринулась на трап, а вторая угрюмо и молча стояла в стороне, давая понять, что никуда лететь на такой мудрёной штуке не собирается. Впрочем, оцепившие нас солдаты очень быстро решили эту проблему с помощью пинков и подзатыльников. Было видно – такое у них не в первой.

Сопровождавший нас молчаливый майор из военкомата оглядел всю нашу ораву и выдернул меня из толпы. Узнав зачем-то мою фамилию, он сунул мне запечатанную картонную коробку и пояснил, что я должен отдать её на другом конце тем, кто нас встретит.

– А «другой конец» – это где? – с замиранием в сердце спросил я. Майор пожал плечами:

– Да я, честно говоря, и сам не знаю. Мне было приказано довести вас до самолёта. Кажется, куда-то на Украину, что ли.