Остров с кодовым замком

Когда Борис вошел, профессор изучал какие-то бумаги.

Он указал посетителю на стул, как-то непонятно хмыкнул и с некоторым удивлением констатировал:

– Послушай меня, капитан. Да, состояние твоего здоровья, можно сказать, завидное. Тебя хоть в космонавты определяй. И внутренние органы, и кожа, и мышцы, и суставы!.. В общем, все в отличном состоянии.

– Рад слышать такое. – Сказав это, Гаврилин вдруг почувствовал, что доктор сейчас обязательно чем-то его огорошит. – Тем не менее в моем здоровье вас что-то не устраивает, не так ли? – Он безмятежно улыбнулся, глядя на задумчивого, величественного хозяина кабинета.

– Да, молодой человек. Не устраивает. – Главврач снова полистал его бумаги и осведомился. – Ты женат?

– Был когда-то, – ответил Борис и грустно усмехнулся. – Всего ничего прожили и разбежались. Она не перенесла моей круглосуточной, вернее сказать, круглогодичной работы.

– Ясно. Не ты первый. А, так сказать, дамой сердца обзавестись не догадался? Надо понимать, интимная жизнь у тебя как мятный пряник, от случая к случаю?

– Какая может быть дама, откуда возьмется эта самая интимная жизнь, если я сутками на работе? К тому же коллектив у нас чисто мужской. Без конца учения, тренировки, командировки. Тут порой света белого не видишь, а вы про дам изволите говорить. – Гаврилин безнадежно махнул рукой.

– Учения, командировки… – Хозяин кабинета досадливо поморщился. – А простата уже несколько увеличена. Нет, простатит пока еще не развился, но процесс уже на грани. Еще год-два такой жизни, и он разгуляется вовсю.

– Причиной тому моя монастырская жизнь? – спросил Борис и недоверчиво усмехнулся.

– В немалой степени. Тут, конечно, играет свою роль многое. Нервы – а их тебе приходится трепать постоянно, поскольку стрессов в твоей работе с избытком. Питание – ты слишком часто на консервированной походной пище. Образ жизни – спать иной раз приходится на голой земле. В общем, будем лечить!

– Лечите, если надо, – сказал Гаврилин и пожал плечами. – Но из спецназа я не уйду, каким бы ни было мое здоровье. В этом вся моя жизнь. А режим дня у нас определяет не мое личное «хочу – не хочу», а служба. К тому же больным я себя нисколько не чувствую, даже в той части, где вы нашли какой-то недуг. Так что, как жил, так и буду жить дальше.

Главврач, что-то написав на четвертушке бумаги, протянул ее Борису и пояснил:

– Тебе будут приносить лекарства, указанные здесь, принимай их по схеме, расписанной мной. Через три дня посмотрим на перемены. А сейчас всем вам надо идти на лечебно-восстановительные процедуры – массаж, целебные ванны, акупрессура. Не так давно мы обзавелись даже таким редким специалистом. Вперед! – скомандовал профессор.

Тут-то все и началось! После массажного кабинета, где его мяла и колотила крепкая тетка с руками штангиста, Гаврилин попал в руки спеца по лечебным ваннам. Тот почти на час отправил капитана мокнуть в бурлящем джакузи с морской водой, обработанной каким-то аппаратом и пронизанной миллионами пузырьков озонированного и ионизированного воздуха.

Потом был сеанс акупрессуры, выполненной не китайцем или японцем, как ожидал Гаврилин, а добродушным бородачом средних лет вполне европейской наружности.

Этот субъект массировал кончиками пальцев какие-то точки вдоль позвоночного столба и негромко приговаривал:

– Вот мы снимаем излишнее напряжение с печени. Легкость внутри появилась? Вот и отлично, голубчик! Теперь переходим к поджелудочной. Хорошая железа, но уже усталая. Что, вы минимум неделю жили на сухих пайках? Это чувствуется. – Массажист начал работать с точками на крестце, грустно вздохнул и заявил: – Да, юноша, отсутствие личной жизни налицо. Сразу несколько точек, регулирующих работу органов таза, простаты, загрубели. Они энергетически зашлакованные, нуждаются в серьезной проработке. Болезненность сейчас ощущаете?

– Да, есть немного, – неохотно подтвердил Борис.

– Ничего, к концу сеанса это пройдет. Но прошу запомнить одну весьма важную вещь. Себя иногда тоже надо хоть немного пожалеть. Найти время расслабиться, перестать круглосуточно быть в боевых доспехах. Это губительно. Как бы ни пошло это звучало, но не чурайтесь женской ласки. Природу не обманешь. Если и попытаешься, то она очень сурово накажет за это. Знаете, кто мои самые многочисленные, главные пациенты? Так называемые крутые мужики, которые презирают уют, жизненные радости и имеют обыкновение без конца испытывать себя на прочность. А потом мне приходится по неделе, а то и по месяцу вытаскивать их из болезни.

– А я из крутых? – не выдержав, осведомился Гаврилин и негромко рассмеялся.

– Именно! Из самого крутого замеса. Как сказал поэт, «гвозди бы делать из этих людей». Самоотверженность, мужественность – вещи прекрасные, достойные всяческого уважения. Но даже самые суровые воины иногда оказываются в постели с женой или подружкой. Они должны хотя бы на это недолгое время превратиться в пылких любовников, упивающихся негой и страстью. Это я вам говорю как психотерапевт, повидавший очень и очень многое.