Остров сбывшейся мечты

Ушли прохожие, прощально прозвонил трамвай, заворачивая за угол, пробежала впереди дворняга с лохматым животом, небрежно вильнув хвостом… И снег растаял на шапках прохожих, оставив после себя мокрые дорожки на чуть примятом мехе…

Перед Викой тихо дышал океан, размеренно откатывая и возвращая волны. Солнце грело все вокруг, тень от пальмы укорачивалась на глазах, и желто-белый песок словно подбирался ближе к Викиным ногам.

Она встала, огляделась. Пришло время отправляться в путь.

Собрать информацию о любовнице Коцбы оказалось несложно. Катерина Ромашова, двадцати трех лет, родилась и выросла в Королеве, в Москву переехала вместе с матерью два года назад. Не замужем, отца нет. Бабкин, понаблюдавший за «цветочницей», как окрестил ее Макар, выяснил любопытную деталь: сходство со Стрежиной было только внешним. Ромашова оказалась мягкой, робкой девушкой с негромким голосом. Единственной похожей чертой характера у Вики и Катерины являлась скрытность: Сергей не мог понять, отчего девушка, год встречавшаяся с любовником, ничего не рассказывает о нем приятельницам. «Есть что скрывать. Прав Илюшин: рано пока входить с ней в контакт. Только все испортим».

С Асланом было сложнее: действовать предстояло очень осторожно, и к одному из своих источников, способному дать более полную информацию, Макар не рискнул обратиться. Их интерес мог стать известным Коцбе, и тогда на расследовании в этом направлении можно было ставить крест.

Илюшин каждый день звонил в больницу, узнавая о состоянии Липатова, и каждый раз получал один и тот же ответ: больной пришел в сознание, но по-прежнему находится в реанимации, и беспокоить его нельзя. Лена Красько, как они с Бабкиным и предполагали, ничего не могла сообщить о личной жизни своего шефа.

Им самим пока удалось узнать немногое. Коцба до пяти лет рос в Абхазии, затем вся семья перебралась в столицу. Три брата Аслана были подключены к бизнесу, старики-родители так и не вернулись на родину. Илюшин выяснил, что всего детей было пятеро, но один из братьев умер в младенчестве, а взрослая сестра погибла вскоре после переезда в Москву в результате несчастного случая. Связь Ромашовой с братьями Коцбы установить не удалось, точно так же как с теми бизнесменами, которые посещали клуб Перигорского по субботам.

– Что вовсе не значит, что такой связи нет, – подвел итог Илюшин, рано утром просматривая итоги работы Сергея.

Бабкин с утра был хмур и раздражен. Все время, что он занимался «цветочницей», его не оставляло чувство, что они упускают нечто важное. Накануне Сергей восстанавливал в памяти их с Макаром действия, пытаясь понять, где они допустили ошибку. Выходило, что нигде. Он мысленно поставил себе галочку – снова проверить семью Вики Стрежиной, на этот раз более тщательно, но сам понимал, что эта проверка – от безнадежности: даже если признать существование мотива, у Стрежиных не имелось возможности отправить Викторию на необитаемый остров в Тихом океане.

– Кофе будешь? – спросил Макар, зевая.

– Буду. Двойную порцию.

– И мне тоже сделай. – Макар ухмыльнулся и снова зевнул.

– Нахал ты, Илюшин, – сообщил ему Сергей, проходя на кухню. К утру дождь утих, облака разогнал ветер, и из окна открылось чистое светло-голубое небо, к которому тянулись краны со всех окрестных строек. – Смотри, похоже, погода налаживается. Тебе двойной?

– Ага.

– Что ты постоянно зеваешь?

– Спал мало.

– Неужели думу тяжкую думал, кому возвращать неотработанные деньги? – сердито бросил Бабкин, отсыпая кофе в большую медную турку. Турку привез Макару именно он, да и кофе тоже, потому что Илюшин без всяких изысков пил растворимый, который Сергей и за кофе не держал. «Прививаю Макару вкус к хорошему», – хмыкнул про себя Бабкин.

– Думать мы с тобой будем сейчас, – возразил Макар. – А я читал. И даже получал удовольствие.

Сергей только теперь заметил на кухонном столе книжку, раскрытую на последних страницах. На твердой обложке была нарисована огромная белая птица, на которой восседал лучник.

– Вчерашняя фантастика? – припомнил Сергей.

– Именно. Между прочим, оказалось, и впрямь неплохая книжка. Правда, я до конца не дочитал, но это и неважно – все равно понятно, чем дело кончится.

– Что в ней хорошего, раз понятно?

– Фантастика – не детектив, чтобы читателю до последних страниц загадки загадывать. А написано хорошо, хотя и надуманно.

Сергей покачал головой: он не мог понять, как фантастика может быть ненадуманной. Это ж фантастика! Выдумка! Там все из пальца высосано.

Он снял кофе с плиты и быстро разлил по чашкам. Сверху в обеих чашках образовалась коричневая пена, которую Бабкин присыпал сахаром и смотрел, как медленно опускаются в кофейную темноту сахаринки.

– Это вторая книга, которую ты взял у Каморкина, – вспомнил он.

Макар посмотрел на него с легким удивлением.