Остров Сердце

Девушка искоса глянула на собеседника. – Что вам стоит, Беркас Сергеевич?!

– Бред какой-то! – развел руками Каленин. – Вера! Ну, не настолько же вы наивны, чтобы не понимать, что ни на какое жюри я давить не буду.

– Понимаю, конечно, – вздохнула Вера. – Это я так, на всякий случай… Вдруг, думаю, согласитесь… Я там, в Лондоне, всех покорю! Честное слово!

Вера вдруг снова полыхнула глазами и решительно добавила:

– Только теперь, если я в Лондон не поеду, все решат, что из-за вас – мол, Беркас Сергеевич обещал помочь, а потом отказался. Подумают, из-за того, что я все про нас с вами рассказала…

Каленин хотел было возмутиться, но разглядел в глазах девушки пляшущих хитрых бесенят и неожиданно для самого себя рассмеялся. Веркина задумка втянуть его столь нахальным способом в эту историю теперь не казалась ему такой уж глупой.

"Может, и правда можно как-то помочь!" – подумал он, а Верка тем временем продолжала:

– Я и визу сделала в турагентстве, на десять дней… Билеты забронировала. Я по-английски почти свободно говорю! Все олимпиады в области выиграла! Но что уж теперь, если…

Верка картинно потупила глаза. Сердиться на нее было невозможно.

– Вот что я тебе скажу… – начал Каленин нарочито серьезно и даже назидательно.

Но договорить не успел. Прямо на него от ближайших кладбищенских оградок шел улыбающийся пацан в потертой футболке, поверх которой был надет самодельный матросский воротник в блеклую голубую полоску. На голове бескозырка – тоже самодельная, с двумя черными огрызками, которые некогда были, видимо, ленточками.

Руку пацан вытянул вперед, а в кулаке держал гранату.

Каленин явственно видел "хвост" запала и даже успел разглядеть, что граната имеет овальную форму. "РГД-5- успел сообразить он. – Страховочного кольца нет. Если это не муляж, через четыре секунды после того, как паренек разожмет кулак, жахнет взрыв и в радиусе десяти метров осколки сметут все живое".

Все это с невероятной скоростью прокрутилось в голове Беркаса. Паренек, по-прежнему улыбаясь, сделал еще несколько шагов вперед.

– Тебе чего, Вовик? – безмятежно спросила Вера. – Что это у тебя?

– Граната! – ответил мальчишка и сделал еще шаг. Говорил он вроде бы правильно, но все же не так, как должен говорить мальчик четырнадцати лет от роду. А ему было именно столько. Букву "р" он произносил нечетко, получалось что-то вроде "гданата".

– Какая граната, Вова? – улыбаясь, переспросила Вера.

– Настоящая! – с гордостью ответил мальчик. У него вышло "настоячая". – Ему! – он кивнул на Каленина.

Вова подходил все ближе, и теперь Каленин окончательно понял, что боек запала удерживает только рукоятка, зажатая в ладони мальчугана.

Пару месяцев назад при виде человека с боевой гранатой Каленин бы растерялся. Страх парализовал бы его…

Но после майских событий Беркас Каленин стал совсем другим. Смерть дважды подошла к нему в упор, и теперь он доподлинно знал, как она выглядит и как это бывает, когда проживаешь каждую секунду, как последнюю. Он явственно помнил вселенское чувство страха, которое охватило его в те жуткие мгновения. Страх обессиливал тело, сжигал мозг, заставляя забыть обо всем, кроме неизбежно надвигающейся гибели.

Особенно страшно было слышать, как веселые боевики Дибаева обсуждали прямо при нем, как будут его убивать. Они говорили о его предстоящей смерти так обыденно, будто обсуждали ход предстоящего футбольного матча, который собираются посмотреть вечерком в кругу любимых домочадцев. Но он выжил…

Мгновенно оценив ситуацию, Каленин словно взлетел и бросился навстречу пацану. Через долю секунды он уже лежал на песке, а его ладони крепко сжимали мальчишеский кулачок, из которого по-прежнему торчал кончик запала.

Мальчишка вскрикнул, следом завопила Верка – то ли от страха, то ли от неожиданности. Каленин рявкнул, перекрывая их голоса:

– В часовню, быстро! Ну!!!

Верка застыла, как завороженная. Тогда Каленин совсем тихо сказал на ухо перепуганному мальчугану:

– Володя! Будь умницей, отдай мне эту штуку. Давай, разожми кулачок, но только вместе со мной. Вот смотри: я беру вместо тебя эту железочку… – Каленин побелевшими пальцами перехватил скобу, -… теперь ты, давай убирай свои пальчики…

Неожиданно мальчишка громко заплакал и, разжав кулак, стал утирать слезы.

– Больно! – хныкал он. – Ты Вове больно сделал! Плохой! Уходи…

Тут, наконец, пришла в себя Вера. Она схватила мальчика и решительно потащила его внутрь часовни.

– Не высовывайтесь! – успел крикнуть ей вслед Каленин и медленно поднялся с земли. Последний раз он держал в руках такую штуку во время занятий на военной кафедре в университете. Хорошо, что навыки обращения с оружием не забылись…