Остров Сердце

– Почему-то все русские считают необходимым напомнить мусульманам, что те якобы забыли о человеколюбии Корана. – Глаза Расула недобро полыхнули. – Вы сами православный?

Каленин смутился, поскольку и сам не знал ответа на этот вопрос.

– В церковь хожу… По праздникам…

– А судить беретесь! Ладно… Скажите, а в человеколюбии православия и христианства в целом вы как, не сомневаетесь?!

Беркас уже пожалел, что ввязался в этот опасный разговор.

– Все у вас просто! – жестко продолжил Расул. – Вы заранее решили, что мусульмане коварны и жестоки по самой природе. А это ложь!

– Может, дело в том, что вы иногда заставляете нас так думать? – осторожно заметил Каленин и кивнул в сторону пулеметов, которыми ощетинился берег.

– Глухов – не мусульманин! Здесь много тех, кто не исповедует ислам!…

Каленин хотел промолчать, но не сдержался:

– Но разве вы не противопоставляете правоверным неверных? И разве некоторые сторонники ислама не считают возможным убивать этих неверных только за то, что они не веруют в Аллаха?

Расул вскочил.

– Стыдно быть таким дремучим! В Коране неверные – это неверующие в Единого Бога! И Коран учит милосердию к ним, так как они, говоря словами вашего Христа, "не ведают, что творят"! Ясно!?

– Расул! – стараясь быть спокойнее, обратился к спутнику не на шутку встревоженный Каленин. – Вижу, ты много думал об этом. Я не готов спорить с тобой о религии на равных… Давай закончим разговор!

– Жаль! – сжал тонкие губы Расул. – Мне не с кем об этом поговорить. А я как раз и есть неверный!… То есть не верующий!…

Каленин едва удержался от удивленного возгласа. Это признание никак не вязалось с горячностью, с которой парень только что защищал ислам.

Расул помолчал и твердо добавил:

– Я был верующим, был мусульманином. Но теперь твердо знаю: Бога нет, Аллах – это выдумка!…Тора, Евангелие, Коран – это инструкции по манипуляции людьми! Маркс был прав: религия – это отрава!

Каленин пристально посмотрел в бездонные глаза своего собеседника и тихо спросил:

– Человек, который так хорошо знает религию своего народа, не мог просто так, беспричинно отречься от нее. Должно было произойти что-то… ужасное. Так?

– Вы Соборную мечеть – ту, что возле Олимпийского – знаете?

Каленин кивнул.

– Когда я в Москву приехал, меня братья туда привели, с муфтием познакомили. Он очень расстроен был, потому что в мечеть стали новые люди ходить, приезжие с Кавказа. Муфтий сказал, что идет наступление радикального ислама, что джадидизм отступает перед ваххабизмом, и это очень опасно, что "мусульманин" и "ваххабит" стали синонимами! Вы разницу понимаете?

– Думаю, да…

– …Муфтий стал собирать всех образованных мусульман – в первую очередь тех, кто осел в Москве, у кого жены русские… Он хотел, чтобы ядром верующих стали именно мы, а не те, кто с трудом объясняется по-русски и в мечеть ходит только потому, что не может в другом месте почувствовать себя человеком. Чтобы вокруг мечети собрались влиятельные люди – ученые, бизнесмены, врачи, те, кто хотел очистить ислам от ваххабитского мусора… Среди нас стали появляться молодые музыканты и артисты, которые прежде не помнили о том, что у них мусульманские корни. Муфтий проповедовал не только на татарском и арабском, но и на русском. А еще он стал наводить порядок в… – Расул задумался, подбирая слово, – в приходах, по-вашему. По сути, объявил войну имамам, которые обучались у саудитов и проповедовали агрессивный ислам.

Где-то вдалеке хохотнул автомат. Потом второй. Они весело перебранивались короткими очередями, и этот отдаленный звук казался абсолютно беззлобным…

Похоже, стреляли предупредительно, сигналя тем, кто сбежал из клуба, чтобы сидели по домам.

Каленин подумал, что киношная и настоящая стрельба совсем разные. Киношная – громкая, яростная, свирепая и… совсем не страшная. А реальный выстрел из пистолета звучит на улице, как безобидный хлопок детской игрушки, но запросто вырывает жизнь из человеческого тела…

– Я очень увлекся тогда этим: доказать всем, что ислам – религия добра и подлинной морали. – Расул продолжал монолог, не обращая внимания на стрельбу, к которой был привычен и равнодушен. – Стал много читать, слушал муфтия… Вам интересно?

– Конечно! – торопливо откликнулся Каленин.

– Миссия ислама, как самой молодой мировой религии – противостоять пороку, который все больше овладевает представителями других религий! Люди потеряли страх перед Всевышним и впали в греховную жизнь. Тогда и пришел Мухаммед, который, по сути, отменил все остальные пророчества – и Моисея, и Иисуса.

– Все? – не удержался от вопроса Каленин.

– Да! Ислам появился как единственный способ спасти разлагающееся человечество, погрязшее в грехе и мерзости.

– Ну вот! Значит, ислам все же отвергает другие мировые религии?!

– Нет!- горячо возразил Расул. – Он их вбирает в себя. Лучшее из них стало частью ислама! Ну, как вам объяснить… Любой православный найдет в исламе ответы на все свои вопросы!…

Беркас не смог скрыть скептическую гримасу.