Остров (СИ)

В общем, теперь получалось, что Сашка и Филька будут ночевать вместе, а Раймонду придётся терпеть Антонио, и других возможных вариантов нет. Раймонд едва заметно закатил глаза, но ничего не сказал по этому поводу. Антонио попытался предлагать другие комбинации и сильно пошлил, поэтому Эрика слазила в чемодан Коры, демонстративно зажгла от костра свечу и пристроила канделябр рядом на камешек, «для создания интимной атмосферы». Теперь Антонио с опаской поглядывал на сие орудие и больше не наглел. Радя неумело законспирировал смех под кашель.

После пережитых приключений все были в слегка истерическом настроении, так что ужин прошёл очень весело. У Коры даже живот от смеха заболел, потому что то Эрика, то Раймонд или Филька постоянно отмачивали что-нибудь, а все остальные с готовностью поддерживали и реагировали очень бурно, и хохот стоял дикий. Один Антонио всё пытался утихомирить их: «Папуасы придут!». Он сидел с кислой миной, боязливо поглядывая на лес и теребя бусики. Когда он сказал это в третий раз, Эрика раздражённо поведала ему о разнице между папуасами и индейцами и выразила вежливое недоумение, чего это он так боится папуасов, если они столь схожи с ним по культурному уровню. Кора во время всего монолога незаметно пихала её, ибо как будто вознамерилась помириться с Антонио, но это сердило Эрику ещё больше, так что к концу ужина все уже икали от хохота, представляя, как Антонио в перьях и с костью в носу отплясывает ритуальный танец, размахивая чьей-то аппетитно поджаренной волосатой ногой в шлёпанце. Будь Антонио умнее, он поржал бы вместе со всеми и был бы оставлен в покое, но он оскорблённо поджал губешки и удалился в палатку, тем самым закрепив новую дразнилку на многие последующие дни.

Когда Раймонд через пару часов тоже решился отправиться спать, ему пришлось с брезгливым видом откатить с дороги развалившегося по диагонали и старательно делавшего вид, что спит, Антонио, и выслушать от Сашки пьяное напутствие, мол, смотри, не подавай мне повода для ревности. Молча взглянув на него с укоризной, Раймонд перешагнул через Антонио и скрылся в палатке, правда, ещё некоторое время тихо ругался оттуда. Неизвестно, как почти двухметровый молодой человек умудрился так сложиться, что поместился там. Некоторое время то в одной, то в другой палатке кто-нибудь продолжал похохатывать, но постепенно все уснули и затихли.

Эрика, немного сердитая на Кору за её непонятные закидоны, и просто скучающая по вчерашним поцелуям, искренне предпочла бы, чтобы Кора и Раймонд поменялись местами. Но это, конечно, было невозможно, ибо Коре быстро пришлось бы понять, что иллюзии на счёт Антонио она строит от скуки. Так что оставалось только успокаивать подругу, когда та во сне начинала размахивать руками, видимо, бегая в панике по лесу и отводя от лица ветки, и могла в любой момент стукнуть Эрику по носу.

Под утро девушке снова приснился яркий, странный сон. На этот раз действие разворачивалось на этом же острове, но здесь были те загадочные создания, глядящие пристальными пурпурными глазами и говорящие, не открывая рта, и она, казалось, была такой же, как и они. Все они собрались в той самой пирамиде, которую ребята нашли во время прогулки по острову, но пирамида эта была только что построена, и фрески на стенах ещё не высохли. Эрика помогала рисовать их, и рисовала, почему-то, саму себя. Здесь был и Раймонд, вполне узнаваемый, но тоже имевший нечеловеческий облик, и она называла его каким-то ещё более странным именем, и вообще произносила сложные слова на незнакомом языке. Они были не особенно нужны, ведь большую часть смысла она передавала через разум, но по пробуждении эти слова ещё какое-то время звучали у неё в голове и были полностью ей понятны, пока половина не забылась и суть не рассыпалась, как это всегда происходило с этими снами, как ни досадно. Ей запомнилось только странное словосочетание, «сайнэ ярама» или вроде того. Это было очень важно. Как же звали во сне Радю? Это имя казалось таким простым и родным, а она его забыла…

Растревоженная этими странными видениями, Эрика знала, что больше ничего на эту тему ей сегодня не покажут, и ей не хотелось снова засыпать и окончательно разрушать каким-нибудь бредом то, что она всё-таки ещё помнит. Поэтому она вылезла из палатки и обалдела: остров был покрыт белым туманом, который растекался между деревьями и полностью скрывал от глаз море внизу, так что казалось, что они находятся на крошечном островке, торчащем прямо из облаков. Из этой белой дымки как-то потусторонне звучало журчание реки.

— Классно, правда? — спросил Раймонд.

Он сидел на камне около реки и курил, слегка замёрзший и кутающийся в косуху.

— Наверное, индейцы даже не попадут в нас из лука в таком тумане, — заметила Эрика.

 — Посиди со мной, — попросил он и подвинулся, кладя на камень сложенное полотенце.

Эрика на секунду нырнула в палатку и достала из рюкзака толстовку, потому что сейчас было по-настоящему зябко, закуталась в неё и устроилась рядом с парнем.

— А чего не спишь? Антонио-таки выжил тебя из палатки?