Остров сокровищ

Не сладив с тугой шторкой, я уселся у входа в медотсек. Тут же потянуло в сон, но спать было нельзя; и на луг Юны-Вэл путь заказан. Прислушался, пригляделся, принюхался. Хоть тресни, не чувствую никаких изменений; разве «Испаньола» тормозит?

Прибежал Том. При виде моей ободранной физиономии он зашипел, как настоящий лисовин, и выругался, как бывалый пират. Я протянул ему мех:

— Забирай. Спасибо.

Воровато оглянувшись, Том вынул из-за пазухи и сунул мне станнер, затем принял маску и вручил зеркальце.

— Подержи, будь другом. — Глядя на свое отражение, лисовин наложил биопласт и принялся энергично его приглаживать и согревать. Белые усы печально висели, не желая подниматься. — Зачем ты ее содрал?

— Не я: мистер Эрроу. Долго меня бил и всяко калечил, чтобы прогнать крыс.

— Очень долго? — настороженно уточнил Том.

— Ну… не так уж.

— Сколько? Джим, друг, это важно.

— В три захода. — Я начал перечислять: — Сперва оплеуха, затем полная отключка, потом несколько оплеух — не считал, и наконец содранная маска.

— Черт, — выдохнул лисовин удрученно. — Много. Я спрашивал; прогонять крыс болью рискованно. Это и тебе плохо, и тому, кто бьет, аукнется.

Из-за поворота вынырнули доктор Ливси и навигатор Мэй. Увидев меня, доктор всплеснул руками, космолетчик и бровью не повел.

— Я за тобой, — приветливо сообщил он Тому, приближаясь упругой походкой тренированного космодесантника. — Оружие есть?

— Нет.

Навигатор сноровисто обыскал ошеломленного лисовина, изъял тонкий кинжал и опустил в свой карман.

— У себя подержу. Ты арестован, — объявил он.

— Вы с ума сошли? — возмутился доктор Ливси.

— За что? — Том изобразил глубочайшее изумление. Ему ли не знать, за что арестовывают похитителей оружия? Он только не мог взять в толк, каким чудом Мэй так скоро прознал о краже станнера.

— Приказ капитана Смоллета, — добродушно объяснил Мэй. — Пойдем, приятель; посидишь в каюте.

— Чем ты опять отличился? — спросил Тома доктор, нахмурясь.

— Мистер Смоллет отказался от услуг юнги, — сказал я. — Он не хочет, чтоб Том мельтешил рядом и… — Я прикусил язык. Коли наш капитан отправляет своего юнгу под арест, значит, ему грозит нешуточная опасность. Лисовин же наизнанку вывернется, лишь бы оказаться с мистером Смоллетом и предложить свою жизнь в обмен на жизнь капитана.

Том всегда соображал быстрей меня; он и сейчас сообразил.

— Мэй! — взмолился он.

— Идем, — велел навигатор. Руки у него были пусты, но впечатление было такое, словно Мэй пригрозил «стивенсоном».

Том подчинился, а я вслед за доктором Ливси вошел в медотсек. Миновали закуток, напичканный обычной — не RF — аппаратурой, и зашли в операционную. Бестеневая лампа над операционным столом была выключена, горело несколько матовых светильников. Доктор указал мне на табурет и обработал саднящее лицо. Закончив, он подтянул себе второй табурет и уселся рядом, сгорбившись, уронив руки между колен. Мы несколько минут сидели в тишине; чуть слышно постанывал корабль, да сидение табурета попискивало под доктором Ливси, когда он вздыхал или шевелился. Зверски хотелось спать. Я пальцами раздирал слипающиеся веки, они снова слипались, и в конце концов я задремал.

— Джим, RF — это преступление, — заговорил доктор.

— Угм, — вяло согласился я в полусне.

— Ума не приложу, что сказать твоей матери, — пожаловался он.

Я проснулся, внезапно обозлившись.

— Скажете, что мы боролись, как могли. Сражались с этим самым RF до последнего. Стояли насмерть. Вот это и скажете.

Вместе с табуретом доктор Ливси отъехал от меня и всмотрелся.

— Джим, мальчик мой, это — ты?

— Я самый. — Его трагический тон разозлил меня еще пуще. — Как говорят, капитан Джим.

— А это ты брось, — возразил доктор. — Не ты командуешь «Испаньолой», и не Сильвер.

— Мистер Смоллет сказал…

— Я слышал, — оборвал он. — Я только что прочел об этих нижних контурах и их последствиях. Нигде не сказано, что пара влюбившихся космолетчиков начинает воздействовать на корабль. Единственное, что происходит, — понижается уровень напряжения. Вот это верно.

Доктор Ливси выпрямился, расправил плечи и стал похож на себя прежнего — уважаемого врача, главу серьезной клиники.

— Меня трое человек называли капитаном, — проговорил я, размышляя. — Мистер Смоллет, мистер Эрроу и Сильвер.

— Сильвер — лжец, — припечатал доктор. Его черные, обведенные усталыми тенями глаза недобро блеснули. — А что до Александра и Эрроу… по ним не суд чести — по ним тюрьма плачет. И по мерзавцу Рейнборо.

— Он не мерзавец. — Я встал на ноги, и доктор тоже поднялся. — Рейнборо все сделал с моего согласия.

— Допустим. Он заморочил тебе голову и убедил, что так надо. Но кораблю ты не капитан, и я не понимаю, зачем твердить эту ложь.

Мне расхотелось спорить. Надо бы самому глянуть, что читал доктор, и попросить объяснений у Юны-Вэл. Она-то должна разбираться. Не зря ведь ее супруг в бытность свою навигатором крал для нее информацию.

— Внимание: Джиму Хокинсу, Джону Сильверу, Дэвиду Ливси и мистеру Трелони с охраной подняться на девятнадцатую палубу, — объявил по громкой связи капитан Смоллет.