Остров сокровищ. Черная стрела

И, тяжело ступая, он пошел прочь через кустарник, прищелкивая своими крупными пальцами.

Дик, оставшись один, с удивлением подумал о противоречивом характере своего товарища. Он быстро вытащил свои бумаги, перечел их и закопал. Только одну он захватил с собой, потому что она никак не могла повредить его друзьям, а при случае послужила бы уликой против сэра Дэниэла. Это было собственноручное письмо тэнстоллского рыцаря к лорду Уэнслидэлу, посланное на следующий день после поражения при Райзингэме и найденное Диком во время его бегства на теле убитого гонца.

Дик затоптал тлеющие угли, вышел из логовища и присоединился к старому бродяге. Тот ждал его под оголенными дубами, осыпанный снегом. Они взглянули друг на друга и расхохотались — так забавно и неузнаваемо они изменились.

— Жаль, что сейчас не лето, — проворчал Лоулесс.— Летом я заглянул бы в лужу и увидел бы себя, как в зеркале. Многие воины сэра Дэниэла знают меня. Если нас разоблачат, то еще неизвестно, что сделают с вами. А уж я не успею и «Отче наш» прочитать, как буду плясать на веревке.

Они шли в Шорби; дорога тянулась то лесом, то полем. По сторонам стояли домики бедняков и маленькие фермы. Увидев один из таких домиков, Лоулесс внезапно остановился.

— Брат Мартин,— сказал он совершенно измененным, елейным, монашеским голосом, — давайте зайдем и попросим милостыню у этих бедных грешников, рах vobiscum![99] Э, — прибавил он своим обычным голосом,— вот этого-то я и боялся! Я уже разучился гнусавить по-монашески. Разрешите мне, добрый мастер Шелтон, немного поупражняться здесь, прежде чем я рискну своей жирной шеей, войдя в дом к сэру Дэниэлу. Видите, как полезно быть мастером на все руки! Не будь я моряком, вы непременно пошли бы ко дну на «Доброй На-дежде»; не будь я вором, я не мог бы раскрасить вам лицо; не будь я монахом и не пой я громко в хоре, не ешь я обильно за столом, не умел бы я так перерядиться, и наши враги выследили и осрамили бы нас.

Он подошел к ферме, поднялся на носки и заглянул в окно.

— Ну, — крикнул он, — превосходно! Здесь мы можем испытать, годятся ли наши фальшивые лица, и впридачу сыграть веселую шутку с братом Кэппером.

С этими словами он открыл дверь и вошел в дом.

Три разбойника из шайки «Черная стрела» сидели за столом и с жадностью ели. Кинжалы, воткнутые рядом с ними в стол, и мрачные, угрожающие взгляды, которые они бросали на обитателей дома, доказывали, что они силой присвоили себе обед, а не получили из милости. Они с негодованием взглянули на двух монахов, которые с разыгранным смирением вошли в кухню. И один из них — сам Джон Кзппер, который, по-видимому, был здесь вожаком,— грубо велел им немедленно убираться.

— Нищие нам не нужны! — крикнул он.

Однако другой оказался мягче, хотя тоже, конечно, не узнал ни Дика, ни Лоулесса.

— Не гони их! — крикнул он. — Мы люди сильные и берем сами; а они слабы и просят; но, в конце концов, они спасутся, а мы погибнем… Не обращайте на него внимания, отец. Подходите, выпейте из моей чарки и благословите меня.

— Вы люди легкомысленные, нечестивые и плотские,— сказал монах.— Святые не позволяют мне пить с вами. Но из сострадания, которое я питаю к грешникам, я подарю вам одну священную вещь, и ради спасения вашей души я приказываю вам целовать и беречь ее.

Лоулесс грохотал и гремел, как подобает проповедующему монаху. Но при этих словах он вытащил из-под рясы черную стрелу, швырнул ее на стол перед тремя изумленными бродягами, повернулся, схватил Дика за руку, выскочил с ним из комнаты и исчез за пеленой падающего снега, прежде чем те успели вымолвить хоть слово или пошевелить пальцем.

— Итак, — сказал он, — мы испытали наши фальшивые лица, мастер Шелтон. Теперь, если хотите, я готов рискнуть собственной тушей.

— Отлично! — ответил Ричард.— Мне уже не терпится. Идем в Шорби!

Глава II. «В доме моего врага»

У сэра Дэниэла был в Шорби высокий, просторный, оштукатуренный дом с резьбой на дубовых рамах и с покатой соломенной крышей. За домом находился сад, полный фруктовых деревьев, со множеством аллей и заросших зеленью беседок; сад этот тянулся до колокольни монастырской церкви.

В случае надобности дом мог вместить свиту и более важного лица, чем сэр Дэниэл; но и сейчас в нем было очень шумно. На дворе раздавался звон оружия и стук лошадиных подков; кухня гудела, как улей; в зале резвились шуты, пели менестрели, играли музыканты. Сэр Дэниэл расточительностью, веселостью и любезностью соперничал с лордом Шорби и затмевал лорда Райзингэма.

Гостей принимали радушно. А менестрелей, шутов, игроков в шахматы, продавцов реликвий, снадобий, духов и талисманов, вместе со всевозможными священниками, монахами, странниками, радушно усаживали за стол для слуг и укладывали спать на просторных чердаках или ка голых досках в длинной столовой.