Остров спокойствия

– Увы, слишком поздно для Макмаллен. Узнали и имя, на которое она бронировала хижину.

– Ты сказал, что агенты засекли имя, которым она пользовалась для покупок в торговом центре Луисвилля и для аренды машины. И ты сказал, что она делает ошибки.

– Да. Но это не помешало ей убить Трейси Либерман.

Симона оперлась рукой о стойку и села.

– Где, как?

– Рядом с Элкинсом, Западная Вирджиния. Либерман работала гидом в лесном заповеднике. В «Даун-Исте» она смотрела кино с матерью, тетей и кузиной. Ей тогда было четырнадцать. В прошлом году она вышла замуж. А прежде носила имя Трейси Малдер.

– Боже мой, я ее знала! Она была младше нас на год и ходила вместе с Ми в гимнастическую секцию. Я ее знала…

Он подошел к Симоне и сел рядом.

– В тот вечер погибла ее мать. Она закрыла Трейси своим телом, и все же Трейси получила ранения в обе ноги. У ее тети и кузины были легкие травмы. Врачи не гарантировали, что Трейси вновь сможет ходить или что не останется хромоты. Она не могла больше заниматься гимнастикой. О ней много писала пресса.

– А Хобарт выбирает именно таких.

– Да. Трейси Малдер перенесла много операций – и не сдавалась. Ее упорные занятия реабилитационной физкультурой привлекли внимание двух олимпийских медалистов США по гимнастике. Трейси вручили золотую медаль за отвагу. Конечно, пресса снова об этом писала. Она не только начала ходить, но и в двадцать лет побежала пятикилометровый марафон и заняла пятое место. Еще больше прессы. Пару лет спустя – двадцать пять километров, третье место; она посвятила этот забег памяти матери.

– Еще больше прессы.

– Трейси читала лекции по мотивации, пошла работать в Службу Парков, переехала в Элкинс. Вышла замуж. Макмаллен, среди прочих, говорила о ней в своем шоу. Фотографии после марафона, фотографии в подвенечном платье, фотографии с медалью.

– В ней было все, что ненавидит Хобарт. Из трагедии и боли она выковала в себе и сердце, и силу, и упорство.

– И получила золото – своего рода символ богатства и славы.

– Она писала в соцсетях? – спросила Симона.

– Она была активна на нескольких сайтах для бегунов. Вела две страницы. Одна – публичная, про ее работу, про заповедник, маршруты, фотографии, анекдоты. Вторая – закрытая, только для близких.

– В Интернете не бывает по-настоящему закрытых мест.

Рид кивнул.

– Для этого достаточно базовых хакерских навыков. Или можно найти способ, чтобы владелец страницы дал тебе пароль. Так или иначе, Хобарт узнала достаточно, чтобы выследить ее на утренней пробежке. Она бегала каждый день, не всегда одним маршрутом, но каждое утро. А Хобарт, как мы знаем, тоже бегунья.

– Она могла пару раз пробежать одним из этих маршрутов, чтобы Трейси привыкла ее видеть. Могла даже завязать с ней разговор.

– Да, это было бы просто. Трейси была убита сегодня утром между шестью тридцатью и восемью тридцатью. Пуля в каждую ногу, пуля в голову.

– В ноги. – У Симоны перехватило дыхание. – Прежде чем убить, Хобарт хотела разрушить ее дух.

– Снова лишить ее ног, – согласился Рид. – Вернуть боль и ужас. Федералы выяснят, где она жила, как долго, на чем ездила.

– Но она будет уже далеко и за рулем другой машины.

– Таков паттерн ее поведения, однако каждая деталь информации важна. Рано или поздно появится зацепка. Должна появиться, – пробормотал он.

– А Трейси была в твоем списке? Предположительных жертв?

– Была, но… Она не извлекла особую финансовую выгоду, не получила в прессе статуса героя из-за самого инцидента. Она была в моем списке, однако мы не уделили ей достаточно внимания.

Рид снова встал и начал расхаживать по кухне.

– Черт, не могу понять. После Девлон Хобарт вылетела из Атланты в Портленд, чтобы похитить Макмаллен, и держала ее в хижине в Белых горах, за много миль к востоку отсюда.

– Прежде она никого не похищала.

– Захотела внимания. Штатив, свет, следы косметики, репортер… Наверняка есть видео.

– Боже мой, она записала убийство Макмаллен?

– Возможно, как бонусные кадры. Хобарт хотела дать интервью, вот чем это все объясняется. Она забронировала хижину, запаслась едой на неделю, но убила Макмаллен не раньше, чем через двадцать четыре часа после похищения. Не вытерпела, не смогла дольше продержаться.

Чтобы занять руки, Симона занялась посудой.

– Какой из этого ты делаешь вывод?

– Она психует. Ей нужно было поговорить, рассказать кому-нибудь – под запись, – какая она чертовски умная. Рассказать, что она сделала и почему.

– Хобарт всю жизнь одинока. По ее собственному выбору, и тем не менее она всегда одна и всегда играет роль.

– Совершенно верно.

– У меня были Ми и Сиси, но я отдалилась от семьи, и отчасти потому, что они отдалились от меня. Я играла роль в течение года, пытаясь угодить родителям, и в итоге почувствовала себя больной и несчастной.

– Какую роль? – Он удивленно посмотрел на Симону. – Ты никогда мне об этом не рассказывала.

– Давным-давно, в колледже. Курс бизнес-менеджмента, деловой костюм, свидания с тем, кого выбрали родители. Это ужасно – пытаться быть тем, кем ты не являешься. А она делает это всегда, со всеми, постоянно.

– Кроме ее брата. С ним она могла быть самой собой.