Остров судьбы

— Я хочу попросить вас поговорить со мной о том, о чем матери говорят с дочерьми накануне их свадьбы. У меня нет подруг, и мать никогда не рассказывала мне о таких вещах, потому я мало что знаю о тайнах плотской любви.

Женщина насторожилась.

— Зачем тебе это?

Орнелла усмехнулась и тряхнула волосами.

— После того, что мне довелось услышать, я больше чем когда-либо понимаю, что у меня нет ни малейшей надежды стать женой Дино. Потому я отдам ему себя просто так.

— Орнелла! Не повторяй ошибки своей матери! Думаю, Дино Гальяни еще не сделал для тебя ничего такого, что позволило бы тебе идти на подобные жертвы!

— Он сделал для меня очень многое: освободил мою душу. Показал, что один человек может простить другому во имя любви. Но я не жду, что он оставит прежнюю жизнь ради того, чтобы мы были вместе.

Летиция покачала головой.

— Не торопись. Возможно, для вас найдется какой-нибудь выход. Пойдем, я уложу тебя спать. А перед этим поговорим о том, что ты хочешь знать.

— Спасибо, — сказала Орнелла, — спасибо за все.

Летиция отвела глаза и промолвила:

— Ты знаешь, что я не смогу оставить тебя навсегда: к сожалению, у нас слишком мало места.

— Завтра я уйду.

— Куда ты пойдешь?

— Неподалеку есть небольшая пещера — когда-то я укрывалась там от непогоды. Принесу мха и листьев — сделаю постель.

— Чем ты будешь питаться?

— Развести костер и напечь каштанов — для меня привычное дело. Нарву винограда, яблок, и буду сыта.

Несмотря на усталость, Орнелла долго лежала без сна и думала. Один из главных законов мира, в котором она родилась и выросла, гласил: если ты держишь в руках ружье, будь готов к тому, что когда-нибудь придется нажать на курок. Променяв ненависть на любовь, тоже стоит идти до конца.

Глава 8

Когда приходила пора сбора винограда, Данте Гальяни терял счет времени. Тишина наполнялась звонкими голосами, пространство между виноградными рядами — множеством плетеных корзин. Земля щедро делилась с людьми своими богатствами, и люди не уставали наслаждаться запахами, вкусами, звуками, множеством незабываемых картин.

Данте нравилось бродить по зеленым тоннелям, любуясь красотой мощных лоз, образующих удивительные переплетения, узорами изумрудных листьев, тяжестью и одновременно прозрачной легкостью впитавших солнце гроздей.

Леону Гальяни принадлежали самые большие виноградники в округе, потому на сборе урожая работало много людей. В основном это были женщины; завидев Данте, они осыпали его смехом и шутками.

— Явился на смотрины? Давай выберем тебе невесту!

Данте покраснел. Он спрыгнул с отцовского коня и отцепил от седла связку корзин. Очутившись в окружении девушек, замужних женщин и вдов, чувствуя жар и жизненную силу их тел, слыша запахи пота, трав, каких-то неизвестных ему ароматических веществ, он испытывал невольное смущение.

— Правда, что Дино обхаживает эту диковатую Орнеллу Санто? — спросила Эрнеста Корти, одна из самых бойких кумушек. — Не думаю, что Сандре придется по вкусу такая невестка!

Данте удивился, как быстро женщины узнают и разносят новости. Он и слыхом не слыхивал, что Дино ухаживает за Орнеллой, однако ни одна из жительниц деревни не выразила удивления по поводу того, что сказала Эрнеста.

— Дино ранен, он лежит дома, — неловко произнес Данте и внезапно встретился взглядом с вдовой Луки Боллаи. Это была миловидная женщина в черном платье, с гладко причесанными волосами, покрытыми траурным мецарро.

В отличие от остальных она не улыбалась. Впрочем, могла ли улыбаться женщина, которая только что лишилась мужа! Когда пришла пора собирать урожай, война закончилась для многих, но только не для нее. Отныне в ее судьбе будут присутствовать мрачные тона, унылая скорбь и вечная забота о том, как прокормить детей, прожить без мужской поддержки.

В период кровавых стычек с соседями жители деревни потеряли восьмерых человек, их враги — немногим больше. Односельчане помогли Анжеле Боллаи похоронить мужа, собрали кое-какие средства для нее и детей и… вернулись к своим делам.

Только Леон через несколько дней нагрузил корзины продуктами и велел сыновьям отвезти их вдове Боллаи. Дино был ранен, Джулио не проявлял интереса к таким поручениям, потому к женщине поехал Данте.

Анжела Боллаи приняла помощь и поблагодарила его. Она казалась задумчивой, говорила мало, казалось, с трудом подбирая нужные слова. У нее была чистая бледная кожа и прекрасные серые глаза. Дом содержался в идеальном порядке и был полон тихой грусти; здесь словно витали остатки былых мечтаний или нерассказанных снов. Дети женщины были такими же скромными и молчаливыми, как и она сама. Было трудно представить, что могло бы вдохнуть истинную жизнь в печальное существование этой семьи. Сердце Данте сжалось от боли, и он поспешил уйти.

После этого визита что-то в нем безвозвратно переменилось. Данте не хотел вдаваться в причины. Возможно, он стал взрослым и наконец задумался над тем, как хрупка и переменчива жизнь? Или вдова Боллаи привлекла его внимание больше, чем следовало?