Остров Таусена

- Их, вероятно, заносило ветром, - сказал Орнульф. - Но как вас мог заинтересовать такой вопрос, имеющий отношение к науке, если в России... - Он взглянул на недоумевающие лица своих собеседников и вдруг смущенно замолчал.

Он молчал так долго, что гости его стали терять терпение.

- Скажите, - тихо спросил он наконец, - разве фашисты... не всем миром владеют? Или, - поправился он, - не всей Европой?

Гущин даже вздрогнул от неожиданности.

- Как вам могла прийти такая дикая мысль, что Европой могут владеть фашисты? - вскричал он и несколько спокойнее добавил: - Их уже давно разгромили.

Орнульф был поражен.

- Как давно? - недоверчиво спросил он.

- Вот уже несколько лет!

- А фашистская Германия? А Япония? А их союзники?

- Да говорят же вам, - уже резко крикнул Гущин, - разгромлены впрах! Как это вам до сих пор неизвестно?

Орнульф потупился и молчал. Нет, лицо его вовсе не было похоже на лицо сумасшедшего - скорее он напоминал человека, который мучительно борется с каким-то кошмаром. Гущин долго смотрел на него и поймал себя на какой-то даже симпатии к нему. Вид сильного, отчаянно борющегося человека всегда вызывает сочувствие.

- Послушайте, - сказал Цветков, - мы вам себя назвали, рассказали о себе и еще расскажем. Скажите же нам, кто вы такой, зачем вы забрались сюда, почему у вас такие странные представления о том, что делается на Большой земле? Мы явились к вам с самыми лучшими намерениями, хотя и попали к вам невольно.

Орнульф молчал. Что-то трепетало в глубине его синих глаз. Сильное чувство отразилось на его сухощавом лице. Так сквозь прозрачный, еще крепкий лед видно, как нарастает полая вода.

Цветков тронул Орнульфа за руку:

- Господин Орнульф, разве вы не чувствуете, что можете довериться нам?

Орнульф продолжал молчать. Потом поднял голову, посмотрел им обоим в глаза и отчетливо произнес:

- Я - академик Таусен.

Глава 8

История Таусена

Цветков оторопел. Ведь он десять лет назад прочитал в газетах о смерти Таусена! Это был один из известнейших эндокринологов Западной Европы. В 1939 году было напечатано сообщение о его самоубийстве. Он оставил мрачное письмо. Цветкову даже запомнились некоторые выражения из этого письма. В нем говорилось, что для человечества наступает "беспросветная ночь". Так вот откуда уверенность Таусена в том, что фашисты владеют миром! Но почему же он не знает, что происходит на свете? И как он оказался в живых?

Цветков пристально глядел на Таусена.

"Итак, Рашков и в этом был прав! Действительно мы имеем дело с выдающимся ученым".

- Лева, - взволнованно сказал Юрий, - оказывается, наш хозяин - крупнейший ученый! И в некотором роде - воскресший из мертвых!

- Да, - безразличным тоном подтвердил Таусен и добавил: - За десять лет я вчера впервые увидел вас, людей с Большой земли.

- Как же вы сюда попали? - нетерпеливо спросил Гущин.

- И почему вы оторваны от всего мира? - недоумевал Цветков.

- Господа, - сказал Таусен, - я не могу вам ответить в двух словах, это история многих лет. И мне даже трудно привыкнуть к мысли, что я могу об этом кому-нибудь рассказывать. Знаете что? Сегодня нам, как видно, не придется больше осматривать остров. После обеда я постараюсь вам рассказать все. А с островом вы еще успеете познакомиться детально, у вас будет очень много времени...

- Почему же? - подозрительно спросил Гущин. - Разве вы собираетесь надолго задержать нас здесь?

- Я совсем не хочу делать ничего против вашего желания, - сказал Таусен, но не думайте, что отсюда можно выбраться в любой момент. У нас еще не холодно, но кругом пловучие льды. Только весной - и то не каждый год - можно доплыть до Большой земли.

- Но мы можем радировать нашему правительству! - воскликнул Гущин.

- Здесь нет радио, - медленно произнес Таусен.

- Мы так и думали, - сказал Цветков. - Но почему же?

- Так вышло, - ответил хозяин. - Я потом расскажу вам. Да... радиостанции у нас нет, и построить ее мы не сможем. Нет ни материалов, ни знающих людей. Я биолог, а не техник. Из моих помощников только Эрик, которого вы видели, справляется с электростанцией, но о радиотехнике он понятия не имеет. А вы?

- Я, как вы уже знаете, тоже биолог, - сказал Цветков.

- А я - журналист, - сказал Гущин. - Кое-какое представление о радиотехнике имею, но поэтому-то мне и ясно, что радиостанции нам не построить.

Внезапно раздался резкий гортанный крик. Гущин вздрогнул.

- Что вы? - невесело улыбнулся Таусен. - Это ведь утка, которая так заинтересовала вас.

Птица оправилась в тепле. В клетке стоял большой таз с водой. Она начала было плескаться в нем. Полетели брызги. Птица выскочила, стала отряхиваться. И тут же принялась за корм.

Однако сейчас уже не она интересовала москвичей. Им хотелось поскорее узнать про судьбу Таусена. Что заставило его пойти на такую странную мистификацию и скрыться от людей?

Они нетерпеливо ждали, когда Таусен начнет рассказывать о себе.

Быстро потускнел короткий полярный день. Сразу же после обеда пришлось включить свет. И до поздней ночи гости Таусена слушали его необычайное повествование.