Остров террористов

— Представьте себе, не делал… Людям свойственно посещать подобные места… Кстати, Бенджи вам рассказывал, что он тоже отсутствовал несколько минут — и где он был в это время, никому не известно?

— Подробнее, пожалуйста.

— Мы только сели за стол — было примерно половина восьмого вечера… У Портера зазвонил телефон, он извинился, сказал, что должен ответить, вышел из-за стола и удалился на террасу. Вернулся через пару минут, еще раз извинился, пояснив, что это по работе. Что ему мешало обогнуть северную часть дома, забраться в окно рядом с северной лестницей, которое могло быть не закрыто, слетать до бара, тем же образом вернуться обратно и через пару минут войти с террасы?

— Думаю, мешало многое, — поразмыслив, сказал Андрей. — Откуда уверенность, что открыто окно? Как подгадать тот самый звонок? Кто его совершил? Где он прятал окаянный виски, если выходил на террасу только с телефоном в руке?

«Но мысль интересная, — подумал Андрей, — об этом звонке, если он был, почему-то никто не вспомнил. Может, не вспомнили что-то еще — слившееся с реальностью, ничем не выделяемое?»

— А я и не говорю, что это сделал Портер, — пожал плечами Лепард. — Просто он куда-то выходил — бесспорный медицинский факт. Вы упомянули несколько часов назад, что Алекс иногда работал на правительство? — сменил тему Лепард. — Знаете, мистер Гринфорд, иногда мой партнер вел себя действительно странно. Возникала мысль, что он не тот, за кого себя выдает. Странно, правда, думать так о человеке, с которым проработал не один год?

— Что вы имеете в виду? — как-то неприятно засосало под ложечкой.

— Иногда он явно секретничал… — Лепард задумался. — Задерживался на работе, заключал сделки, в которые предпочитал меня не посвящать, ставил на компьютеры непробиваемые пароли…

«Чтобы такие, как ты, туда не лазили», — чуть не выплюнул он Лепарду в лицо!

— Иногда мне казалось, что он участвует в чем-то незаконном — настолько таинственно себя вел. Теперь я понимаю, с чем это связано… Послушайте, — глаза Лепарда взволнованно забегали, — я понятия не имел, чем занимается Алекс, он никогда не рассказывал о работе на правительство. Мне не было причины замышлять против него что-то дурное…

Последней под ясные очи майора российского Антитеррора явилась Моника Родригес — и с такой увлеченностью стала доказывать свою непричастность, что сразу зародились подозрения: ей что-то известно. Или девушка ошибочно считает, что ей что-то известно. Она сидела в кресле, подавшись вперед, смотрела на «офицера спецслужбы» с вопросительным ожиданием. Пальчики подрагивали на подлокотнике. Она потела — волосы на висках намокли.

— Волнуешься, Моника? — вкрадчиво осведомился Андрей.

— С чего бы? — смутилась девушка. — За родителей переживаю — как там они. Психуют, наверное.

— А утром на работу, — поддержал Андрей. — Тебе-то хорошо — придешь и спать. А им — тяжелый день после бессонной ночи.

Девушка молчала. Ей плохо удавалась озабоченность за других людей.

— У тебя молодой человек есть? — помедлив, спросил Андрей.

— Да так, есть один, — пожала плечами Моника. — Он из Лондона, хорошо учится, собирается продолжать учебу в Оксфорде, он воспитанный, прилежный, мы с ним просто друзья…

— Ты, конечно, равняешься на него?

— Сказать по правде, я не настолько преуспела в точных и естественных науках, — скромно призналась девушка. — Боюсь, что Оксфорд — немного не мое. Но обязательно окончу школу, поступлю в колледж…

— Поступи, поступи, — кивнул Андрей, — а то в школе ты, Моника, явно засиделась… Говоришь, есть парень, который образец поведения и с которым ты просто дружишь? Ничего не перепутала, просто дружишь? Никаких отвратительных постельных сцен, преждевременного избавления от девственности?

— Что вы, как можно, — возмутилась девушка. — Я же христианка и до вступления в брак должна остаться девственницей.

Андрей чуть не поперхнулся от такого смелого заявления.

— То есть Анна Фридман сделала правильно, что выбрала в подруги именно тебя? Ты ответственная, моральная, богобоязненная, не принимаешь наркотики, не употребляешь алкоголь, хотя и не можешь похвастаться хорошими отметками?

— А к чему весь этот разговор, мистер? — надулась Моника. — Я уже взрослая девушка и знаю свои права. Какое отношение моя личная жизнь имеет к делу, которое вы расследуете?

В темных глазах уже не просто мелькало — прочно засело беспокойство.

— И на Анну ты нисколько не влияешь, — развивал мысль Андрей. — Признавайся, Моника, с кем сейчас Анна крутит?