Остров тринадцати приговоренных

– А может быть, мы его побьем, а, Вася? – сказал Дамир устало. – Вставай на нашу сторону, его план Б – это очередной бред. Надпись на зеркале в спальне Влада, скорее всего, дело Сандры или той тайной возлюбленной, о которой мы не знаем, и таблетки он саданул, скорее всего, самостоятельно. Влад был тонкой натурой и злоупотреблял ими постоянно. Мы все видели, что в тот вечер он был на взводе. Меня, если честно, уже смущаешь только ты и твои бицепсы. Если ты встанешь на сторону добра, то мы победим.

– А вы уверены, что вы та самая пресловутая сторона добра? – спросил Василий и на этот раз мягко сказал: – Юлианна, Бронеслав, пойдемте со мной.

И вот сейчас они сидели в бунгало, где еще утром разворачивалась трагедия, оказавшаяся спектаклем.

– Расскажи о себе, – попросил Алекс Юлианну, пристально рассматривая ее, видимо, пытаясь найти сходство с братом.

– Что вы хотите обо мне знать? Если коротко, мне двадцать шесть, и я журналист, – Юлианна не стала кривляться и набивать себе цену, решив, что для церемоний время неподходящее. – Я с детства знала, кто мой отец, мама любила показывать их совместные фотографии и рассказывать о нем, но идти к нему запрещала строго-настрого. Она была неудачницей и стыдилась сама себя. Когда ее не стало, я нашла его и показала их совместные с мамой фото. Мне показалось, что он мне сразу поверил и принял. Тогда этому факту я очень удивилась и зауважала отца, что он не потребовал доказательств, не заставил унижаться. Но все не так, как нам кажется, а может, как мы хотим видеть. Он попросил меня забрать его ноутбук из ремонта за день до несчастья. Я никогда в жизни бы не залезла в него и не стала бы рыться, и он это знал и полностью мне доверял. Вообще, за полгода, что мы узнали друг друга, мы многое поняли, но ноут я так и не успела ему отдать. Залезла я в него позже, чтобы найти хоть что-то, может, какую-то зацепку, за что его убили.

– Почему ты уверена, что его убили? – перебил Алекс, его по-прежнему волновал лишь этот вопрос.

– Потому что у нас были планы, потому что он обещал меня познакомить с вами, с той, в кого он был влюблен и от всех скрывал, а я его со своими друзьями. Да черт побери, потому что мы только нашли друг друга и нам еще столько надо было сказать. У нас было куча планов, так не ведет себя человек, который хотел покончить жизнь самоубийством! – последнее предложение Юлианна уже прокричала.

– Ну и что ты там нашла? – спросил Бронеслав спокойно.

Про него словно забыли, а он сидел здесь и сочувствовал Юлианне, Алексу, Владу, который обрел взрослую дочь и сразу же ее потерял, вернее, она его потеряла. Своим вопросом он словно снял накал напряжения, и Алекс, наверное, впервые в жизни посмотрел на сына с уважением.

– Ничего существенного, – как-то замялась Юлианна, и было видно, что она решает, что можно сказать, а что нет, – так, по мелочи. Например, тест на отцовство. Он незаметно взял у меня образцы ДНК, чтобы подтвердить отцовство, значит, не поверил, засомневался, подумал, что авантюристка. Если бы он был жив, то я бы обиделась на него сильно, но смерть все обнуляет – и радости, и обиды, – было видно, Юлианна очень выдохлась и больше не хотела говорить.

– Марго права, – вдруг сказал Алекс, – я несправедлив к тебе, Бронеслав, – вдруг перешел он на сына – Кстати, ты знаешь, что означает твое имя? Защита и слава. Это я тебя так назвал, потому как хотел, чтобы ты был защищен богом, когда прославишься, а я знал, что ты обязательно это сделаешь. Бро, ты очень похож на свою бабушку, мою маму. Ты не застал ее, но это была талантливая актриса и певица. Ее обожали, а в театре оперетты она была примой. Весь талант, что есть в тебе, от нее, не потеряй его.

Сказать, что Бронеслав был удивлен поведением Алекса, значит ничего не сказать. Отец впервые так с ним разговаривал, не свысока и надменно, а на равных. Маленький Броня даже специально пытался дружить с более лояльным Владом, чтобы быть хоть немного ближе к отцу, но ничего не помогало. В один момент Бронеслав уже решил, что все, все усилия тщетны и надо забыть о попытках сблизиться с отцом. В конце концов, он же красна девица, чтобы убиваться из-за нелюбви родителя. И вот, здесь, на маленьком острове, он наконец почувствовал к себе внимание и, может, даже участие в его судьбе, почувствовал то, к чему стремился всю свою сознательную жизнь.

– Ну так дай противоядие, – очень смело глядя в лицо, сказал ему Бронеслав.

Для него это был момент истины, та секунда, когда можно понять, что все твои страхи, все детские комплексы могут лопнуть как мыльный пузырь, потому что ты все выдумал. Нафантазировал, лежа в кровати, а на самом деле ничего из того, что не давало тебе нормально жить, нет, не существует в природе.

– Вы двое сейчас для меня самые близкие люди, – проигнорировав слова Бронеслава, сказал Алекс, – и я хочу, чтобы вы запомнили от меня один совет: если ты блефуешь, делай это до конца. Даже когда карты вскрыты, все равно делай вид, что ты так и задумывал.