Остров вечной весны

Крышу над головой за первые две недели нашей робинзонады обеспечила шлюпка, пара бревен, аборигены острова Пасхи[49] и совместный каторжный труд. В первый же день, дождавшись максимального прилива, я оставил лодку в наивысшей точке, куда ее подняла вода, зафиксировав ее подложенными под днище камнями.

Когда вода ушла, используя бревно как рычаг, приподнял шлюпку еще выше. Я поднимал поочередно, то корму, то нос, а Туся подкладывала заранее натасканные булыжники в зазор. Когда каменная подпорка стала высотой в пятьдесят сантиметров мы, уже вдвоем стали выкладывать площадку в сторону берега. Получилась лодка на постаменте из камней и этот постамент имел выступ в сторону более высокой части суши.

Далее все было просто, подложив под нос и корму пару бревен, расположил меду ними несколько кусков дерева меньшего диаметра и начал толкать шлюпку по импровизированным каткам. Эту операцию, с подкладыванием камней пришлось повторить раз десять, пока мы не подъехали к груде камней, предназначенной к проживанию.

Место выбирала Туся, руководствуясь какими-то своими понятиями о доме, мне например, было все равно, одна куча камней ничем не отличалась от десятков подобных.

Когда лодка добралась до нужного места, начали подкладывать под одну сторону камни, сначала поставив шлюпку на борт, а потом и опрокинув ее. Корпус накрыл участок между четырьмя глыбами, стоявшими почти параллельно попарно напротив друг друга. Промежутки между крупными кусками камня и бортами лодки заполнили несколькими слоями камней переложенных с травой. Со стороны моря так же сделали сплошную стенку.

Парус решили не трогать и превратили его в простыню и одеяло одновременно, а из лодочного навеса соорудили что-то типа дверного полога. Остаток свернули валиком и использовали в качестве подушки. На пол настелили толстый слой свежесрезанной травы

После решения домового вопроса наступила очередь продуктового. Невинно убиенная коза подверглась неслыханным испытаниям. Большая часть ее была обуглена, назвать этот процесс жаркой было сложно. В таком виде завернута в крапиве и постепенно в течении пары дней большей частью съедена. Что испортилось, было впоследствии, использовано для поимки крабов. Самая первая часть была отварена и съедена с большим удовольствием. А вот килограмма два мякоти я засушил, использовав информацию из фразы номер один. Всегда надо внимательно слушать голодную женщину. Пока варилась похлебка она успела рассказать мне историю которую рассказывал ей ее отец, который в свою очередь услышал рассказ старого егеря у костра когда был на охоте. Тот описывал, как они спасались от голода, когда сидели в тайге без соли во время одной из сибирских экспедиций.

Взял котелок, насыпал туда с полкилограмма золы из костра и кипятил, пока вода не выкипела наполовину. Процедил через кусок парусины полученную смесь. В черной воде замочил мясо, порезанное на несколько кусков, через двенадцать часов, достал получившееся и, нарезав на тонкие полоски, повесил на ветерке, в тенечке сушиться на прутиках.

На варку первой партии бульона у нас ушли все запасы соли, и прежде чем приступать к каким-то заготовкам, необходимо было добыть соль. Вопрос решался, нужно было только найти способ добыть ее из морской воды. Отбросив свои фантазии типа выдолбить в плите подобие неглубокой ванны залить ее морской водой и ждать, пока испариться, отказался и занялся банальным выпариванием в котелке. Он висел над углями и кипел, а я периодически доливал туда воду. Процесс был длительным и требовал постоянного участия оператора, не дай бог перегорит подвеска для котелка и плоды трудов банально выльются на землю.

Котелок был нашей единственной посудой и если мы выпаривали соль, то питаться пришлось всухомятку, а воды для питья накипятили заранее. За три дня трудов мы получили около двухсот грамм соли и решили пока прекратить добычу.

Следующая проблема это растительная часть рациона, когда-то в инете вычитал, что человек может сидеть на мясной диете не более четырех недель потом наступает мучительная смерть, и информация то попала ко мне в составе очерка о видах казней в древнем Китае, по моему. Вот в процессе поиска растительной пищи я и возненавидел фразу номер два.

— Мы с девочками использовали подобную травку,

— Мы с девочками ели такие….ну или похожие ягодки.

слово "похожие" было уточнением после моей суточной почти непрерывной отсидки в дальних камушках, где мы устроили импровизированный туалет.

Использовать водоросли я не мог, ну воротило меня от запаха йода. Тем не менее, путем проб и ошибок мы нашли пяток корешков и три вида травки, которую можно было употреблять в пищу без разрушительных последствий.

Все они были одичавшими родственниками обычных морковок и редек, кое, где были одичавшие колосья то ли пшеницы, то ли ячменя. Остров посещался людьми, возможно, они жили здесь какое-то время. Нашли даже специи типа лавровый лист.