Остров (Веласкес-1)

Болид, падавший в Гвинейский залив, весил примерно десять тысяч тонн, и взорвался в небе, в пяти километрах над поверхностью, вниз упали обломки, которые особого вреда не причинили. Три часа именно такие и падали в океан, снимавшие это в прямом эфире беспилотники передавали грозную, но не катастрофическую картину. До тех пор, пока не подошла очередная порция обломков, которые оказались крупнее, чем предполагалось.

Первыми городами, которые разрушило практически полностью, стали Рио и Сан-Паулу. Метеориты ковровой бомбардировкой прошлись по восточному побережью, сметая всё на своём пути, следующим пал Буэнос-Айрес.

На площадке, где находился портал, работы велись в ритме часового механизма, на круг ставились двухэтажные платформы, на которые забирались люди, плотно прижавшись друг к другу. Почти весь персонал баз была эвакуирован в первые дни, и теперь отсюда под надзором сил ООН забирали местных жителей — детей и подростков. Матери тихо плакали, навсегда прощаясь с детьми, отцы вместе с солдатами охраняли периметр, чтобы никто не влез без очереди. Тех, кто пытался кричать или протестовать, пристреливали на месте, несколько десятков трупов валялись неподалёку, их никто не убирал.

Нескончаемая очередь из людей начала рассасываться, когда на небе появились первые всполохи, за то время, которое оставалось для ухода, военные отрыли бункеры, заполнившиеся под завязку. Те, у кого не было шансов попасть в портал, передавали вперёд грудных младенцев — подростки могли держать их на руках, но всё равно оставалось ещё слишком много людей.

Обломок длиной в восемнадцать метров вошёл в атмосферу. У него были все шансы распасться на части, будь он из хондрокситов, но метеорит был из металла, почти из сердцевины астероида. Наружние слои частично испарились, превратив обломок в обтекаемое тело, скользящее вниз, словно блестящая смерть. Того, что осталось, хватило, метеорит упал чуть в стороне от портальной площадки, в двадцати метрах, убив всё живое в радиусе полукилометра.

На трёхсотметровой глубине прямо под площадкой, чёрный шарик размером с теннисный мячик свалился в образовавшуюся трещину. Пролетев около километра вниз, к центру Земли, он застрял, попав между двумя огромными плитами гранита. Пласты породы едва заметно двинулись, смыкаясь обратно и пытаясь сдавить появившееся препятствие. Гранит крошился, под его давлением шарик чуть деформировался, стал серым, и неожиданно пропал. Словно испарился.

15 августа 334 года от Разделения, воскресенье

Парадизо

Детектив Волкова спала плохо, а проснулась ещё хуже — соседи на участке напротив выясняли отношения. Она переехала сюда недавно, и уже успела об этом пожалеть, и жизнь, и жители в Нижнем городе были, по её мнению, тем ещё дерьмом. В который раз дав себе слово пристрелить их этим вечером, Настя кое-как сползла с кровати и с наслаждением потянулась прямо возле открытого окна, никого не стесняясь, а потом начала делать упражнения на растяжку. Гибкое смуглое тело с подтянутым животом, небольшой аккуратной грудью, узкими бёдрами и стройными ногами тут же привлекло внимание соседа, он перестал орать на свою жену и детей, и робко помахал рукой. Жест приветствия Настя гордо проигнорировала, так же, как и вопли соседской жены, хорошенько разогрелась, и как была — обнажённой, ушла в душ.

Там под струями прохладной воды она подвела итог предыдущему дню, который закончился для неё несколько часов назад.

Вчерашний обыск у Марковицей почти ничего не дал. В гараже обнаружились двадцать три коробки с пластиковыми шариками размером с мяч для тенниса, для чего они были нужны покойному репортёру, его супруга, вернувшаяся на время из больницы, не знала. По её словам, когда она уезжала, гараж был пуст. Транспорта действительно у семьи не было, сам Марковиц ходил в редакцию пешком, а если было нужно куда-то отправиться, брал или служебную машину, или такси. Его жена тоже пользовалась такси, за ней был закреплён водитель из местной компании перевозок и кабриолет сиреневого цвета.

Шарики казались бесполезными, Настя ломала голову, для чего может понадобиться такой размер, для мебели они были слишком крупными, для того, чтобы их покрасить и выставить в сад — мелковаты. На коробке был адрес фабрики, где эти шарики делали, она отправила туда запрос, а заодно сами шарики — на анализ, но надежды на то, что он что-то даст, практически не было. Офицер из технического отдела обещал разобраться с системой безопасности дома к понедельнику, в крайнем случае — к четвергу, фабрика могла без ордера тянуть с ответом и неделю, и месяц, патологоанатом был твёрдо уверен, что репортёра никто не убивал, и умер он сам по себе, от геморрагического инсульта, вызванного хроническим алкоголизмом. Соседи по коммуне твёрдо решили молчать, если они что и видели, делиться этим с полицией не собирались. Адвокат Марковицей был занят наследством, и ничего и слушать не желал о каких-то уголовных делах.