Остров Веры

Когда шли через лес, Антонине казалось, что она всё это уже когда-то видела. Может, потому что лес везде одинаковый.

– А вот на этом месте был старообрядческий скит, – экскурсовод остановился перед очередной табличкой.

– Где?! – Призрак огляделся. – С чего вы это взяли?!

– Археологи так сказали, – развёл руками Васька. – У них глаз намётан. Видишь камни по периметру, почти квадратом. Это фундамент.

– Да ты что? Какой фундамент?! Что на нём можно положить?!

– Видишь сосна? Она выросла и сдвинула камень. А он, в свою очередь другие подвинул. Вот кладка и искривилась. А сколько с тех пор здесь деревьев выросло, умерло и упало? И каждое вносило свою лепту в разрушение. Двести лет и от скита даже следа не осталось. Пойдём дальше. Вон там…

Антонина слышала его голос словно издалека. Ей были совсем не интересны даты, эпохи, названия. Голова кружилась, как в детстве, когда ложишься спать, и начинает казаться, что летишь. Она отстала от группы и шла, наслаждаясь этим необычным ощущением.

Наконец вышли на большую поляну и остановились возле ограждающей ленты.

– Это сооружение датируют четырьмя-шестью тысячами лет до нашей эры, – продолжал экскурсовод. – Длина восемнадцать метров. Состоит из центрального зала и нескольких боковых камер, соединённых между собой коридором. Вход ориентирован точно на восток…

Антонина присела возле входа в храм и заглянула внутрь. Казалось, она помнит расположения комнат, и даже украшения стен.

– Там на стене голова быка! – сказала она, чтобы проверить очередное озарение.

Васька замолчал и посмотрел на неё.

– Да действительно. Ты была здесь раньше?

– Была, – соврала Антонина. Потом поднялась и обвела взглядом поляну. «О боги! Какая разруха! Где-то здесь неподалёку должна быть священная скала».

– Ты что-то ищешь? – услышала она голос Алексея. Его прикосновение ударило, словно током. Она отскочила и посмотрела на него гневно, начиная осознавать, что что-то с ней не то. А какая-то часть сознания продолжала искать, заставляя идти и оглядываться.

– Антонина? – Васька преградил ей путь и пристально заглянул в глаза.

И тут за его спиной она увидела вершину останца и крест. Сердце замерло, внутри всё похолодело, и через секунду наваждение исчезло.

– А что это за ужасный крест на вершине? – спросила она. – Нарушает гармонию. Кто его здесь установил?

– Не знаю, – пожал плечами Васька.

– Пора идти, – сказал Алексей, оттесняя Ваську от Антонины. – Нам сегодня ещё плиту со дна достать надо.

– Какую плиту? – насторожился тот.

– Вот достанем, тогда и посмотрим, какую, – усмехнулся Алексей.

Вечер

Вернувшись, они наскоро пообедали и начали снаряжаться для подводной экспедиции. Антонину оставили дежурить по лагерю.

До вечера она наслаждалась одиночеством. Загорала, купалась, присматривала за костром под «баней». Подкидывала дрова, рискуя испортить маникюр. С озера доносились визг Светки, ругань Слона, хохот Призрака.

Всё оказалось не так просто, как им сначала представлялось. То плита соскальзывала уже почти с самого борта, то ещё что-то случалось. Намучившись, уже хотели было бросить эту затею, и вдруг кому-то пришла гениальная в своей простоте мысль. Примотали к плите две палки, и Призрак с Фениксом, подняв её, как носилки, потащили на берег, шагая по дну.

Когда, наконец, находка оказалась на песке, Алексей присел на корточки и прочитал вслух: «Ты боже всемогущий! Ты боже милостивый!!! Тебе молюсь!! На тебя надеюсь! Здесь покоится прах Антонины Григорьевны Шеломовой».

– Ты издеваешься?! – возмутилась Антонина и заглянула ему через плечо.

– С ума сойти! – прошептала Светка.

– Ты что, тоже Григорьевна? – спросил Алексей.

– Я к тому же ещё и Шеломова! – простонала Антонина.

– Фигасе! Тройная тёзка.

– А дата рождения, случайно, не совпадает? – неуклюже пошутил Слон.

Все замолчали.

– Чего встали как на похоронах? – нарушил общее оцепенение Алексей. – Мало ли совпадений? Подумаешь! Фамилия распространённая, имя, отчество тоже.

– Может, это какая-то твоя древняя прабабка? – предположил Призрак.

– Какая прабабка? – возразил Феникс. – Ей двадцать три года всего было.

– И что? В те времена в этом возрасте уже можно было пятерых детей иметь. А то и семерых.

– Ладно, мужики. Давайте баню готовить! Прогреться надо! – скомандовал Алексей. – Да и пожрать не мешает.

Все ожили и начали заниматься делами земными. Светка отправилась накрывать на стол, а Антонина делать вид, что помогает ей. Но всё валилось из рук. Шутка ли, увидеть своё имя на надгробии? Внутри снова всё похолодело, точь-в-точь как вчера после погружения. Аппетита, понятно, не было, даже слегка подташнивало от вида еды.

Солнце покатилось к закату. С озера подул прохладный ветер. Антонина накинула пляжный халатик, но теплее не стало.

Мужчины установили баню. То есть, выгребли догорающие угли, облили костровище водой, чтобы не осталось тлеющих «шпионов», и натянули над камнями старую армейскую палатку. В ведре с горячей водой замочили берёзовые веники.

– Кто первый? – крикнул Слон.

– Можно я? – тихо пролепетала Антонина. Её уже бил озноб.