Остров везения

В тишине комнаты, освещенной мягким светом фонаря, говорить было легко. Снаружи не доносился ни гул транспорта, ни резкий вой сирен – только слышался вечерний хор сверчков. Само по себе отсутствие назойливого городского шума действовало на нее подобно вакууму, вытягивая слова все расширяющимся потоком, пока молодая женщина не излила наконец все, что наболело на душе.

– Ну, с наследством долгой возни не будет, – сказал Густав после некоторого молчания, пока Маргрит приходила в себя, сбросив с плеч непосильную тяжесть. – Когда завещание официально утвердят, коллекцию можно или продать, или подарить какому-нибудь музею, а ценные бумаги пойдут на уплату налогов и юридических услуг. Для этого от тебя не потребуется ничего, кроме подписи.

– Александр предложил заняться этим за меня, – пробормотала Маргрит, позволяя себе на минуту смежить веки.

– Ах да, Александр, – делая вид, будто только что вспомнил о нем, вздохнул Густав. Его рубашка была небрежно распахнута, и пламя свечи освещало его могучую грудь. – Это, я полагаю, следующий вопрос повестки дня. Ты его любишь?

Из глаз Маргрит тут же потекли слезы, и она отвернулась.

– Откуда я знаю? Я думала, что и Карла люблю. Что мне вообще известно о любви?..

– Гмм… такое чувство мне знакомо, – задумчиво произнес он. – Ну а что у вас с сексом? Тебе с ним хорошо?

Утопив подбородок в ладонях, Маргрит уныло смотрела в окно.

– Не твое дело… Впрочем, скажу: мы не были близки, – вяло произнесла молодая женщина и увидела в оконном стекле, как в зеркале, что мужчина за ее спиной медленно повернул к ней голову.

– Как, совсем?

Она молча кивнула.

– Но почему? Может быть, у него другие пристрастия? Если так, то что ты надеешься получить от этого брака? И денег не будет, если ты отдашь ему наследство.

– О Господи, да какое это имеет значение?

Просто дело в том, что мы не… то есть я… Словом, это совершенно неважно.

– Это секс-то не важен?.. – изумленно протянул Густав. – Сколько, ты сказала, тебе лет?

– Ты отлично знаешь, черт побери, сколько мне лет, и вопрос вовсе не в этом! Почему ты все сводишь на животный уровень?

– Как специалист по коровам, я бы назвал этот уровень практическим. По крайней мере, в последнее время ни у одной из моих завоевавших призы коров не было повода плакать.

– Ну, я-то к твоим породистым телкам не принадлежу! – вскинулась Маргрит. – И вообще, давай закончим эту тему!

Не обращая внимания на ее вспышку, Густав встал и потянулся всем телом, демонстрируя великолепную мускулатуру.

– Неплохая мысль. Я как раз не прочь приступить к десерту. А ты? Хочешь мороженого?

Глупо было отказываться от простейшего выхода из неловкой ситуации. Кроме того, мороженое было одной из ее слабостей.

– Никогда не имела возможности поесть вволю, – призналась Маргрит. – Пожалуй, я съем его на улице, пока ты не выдумал какой-нибудь нестандартный способ разделаться с десертом.

– Положись на меня. Такие вещи едят только одним способом. – Густав поднес было руку к ремню, но замешкался и вопросительно приподнял бровь. – Ты в этом наряде и купаешься?

Маргрит в недоумении посмотрела на свои шорты.

– Я же сказала, что купальника у меня нет.

Густав расстегнул молнию и, не успела Маргрит глазом моргнуть, как он уже снял джинсы, под которыми, к ее облегчению, были знакомые плавки. Швырнув рубашку и джинсы на кровать, он небрежно обхватил молодую женщину рукой за плечи и повел к выходу.

Однако Маргрит отстранилась, ощущая смутный холодок в животе.

– Хорошо. Но сначала мороженое, а уж потом брызгаться. Ты небось запрятал подальше полоскательные чашки, а?

– Солнышко, уверяю тебя, я знаю способ куда лучше. Меня давным-давно научили, как нужно есть мороженое на воздухе… Хотя тетка Биргитта с мужем, конечно, этого бы не одобрила. Но ты ведь отважная. Давай усядемся на надувном матрасе и слопаем десерт на воде.

– Матрас протекает, и тебя не выдержит, ты же тяжелый, как слон. – Маргрит не могла удержаться от соблазна подпустить еще одну, последнюю шпильку, боясь признаться даже себе, насколько приятно ей общество Густава Бервальда. – Вон ты какой здоровый!

– Тогда я буду рыцарем и уступлю матрас тебе. Меня удержит на плаву мое самомнение.

С улыбкой и без тени раскаяния молодая женщина босиком спустилась к воде. Над озером висела луна, бросая голубоватый отблеск на стайку облаков. Идея полакомиться десертом, качаясь на волнах, выглядела столь заманчивой, что противиться ей не было сил. И потом, они же будут на расстоянии…

Это было великолепно! Покачиваясь на невысокой волне, поднятой теплым ветерком, Маргрит с удовольствием съела чудесный сливочный пломбир. Неподалеку, лежа на спине, расположился Густав. Несколько минут они молчали, то приближаясь друг к другу, то вновь расходясь.

Наконец Маргрит села прямо, свесив ноги по разные стороны матраса, и простонала:

– О, это райское блаженство! Знаешь, Густав, хоть ты и животновод, но порой тебя посещают потрясающие мысли.

Он развернулся, подгреб к ней и поймал ее за запястье.