Остров водолазов

Он вынес мой плащ и извлек из-под стола два складных парусиновых стула.

— Садись.

— Итак, ты едешь в командировку?

— Да. На острове Тюленьем искусственно расширили котиковый пляж: взорвали скалы, сделали шире площадки… Надо посмотреть.

— Но это ведь ненадолго.

— Еще Курильские острова. Там открыли краеведческий музей. Ему нужна помощь, обмен коллекциями, всякое такое… Но о музее, вернее о его директоре, потом. Сейчас я хочу показать тебе вот что.

Из груды бумаг на столе Аркадий извлек тонкую старую папку:

— Надеюсь, ты статью из японской газете еще не забыл?

— Нет.

— Лет десять назад, будучи журналистом, я наткнулся на вот такой забавный рассказ. И припрятал его.

Он развязал у папки шнурки и извлек из нее несколько листков, напечатанных на машинке.

— Все это перепечатано с газеты. Читать рассказ долго — много всякой ерунды, я лучше перескажу тебе начало его…

На первом листке жирными буквами было напечатано название газеты «Дальневосточный моряк» и дата выпуска номера — 26 декабря 1922 года.

По утверждению Аркадия, в начале рассказа излагалась история эвакуации большой группы белоэмигрантов из Владивостока. Эмигранты были погружены на пароходы «Аян» и «Минин». Почему-то, вместо того чтобы уйти в Китай или Японию, пароходы направились на север вдоль Курильской гряды. Здесь «Минин» сел на камни, а «Аян» стал поблизости на якорь.

— Теперь читай сам! — сказал Аркадий.

Отрывок из рассказа Н. Сорокина «Жертвы волн», напечатанного в газете «Дальневосточный моряк» от 26.12.22

…Когда первый пароход очутился на камнях, с него с помощью пары шлюпбалок начали спускать шлюпки.

— Грузить женщин и детей! — приказал капитан.

Матросы, образовав цепочку, стали передавать из рук в руки ослабевших от страха женщин и самых маленьких пассажиров. После того как загруженные шлюпки отошли, команда принялась за сооружение плота. Его заканчивали на плаву, сколачивая из крышек грузовых люков.

Под все увеличивающейся тяжестью людей, которые непрерывно прыгали на плот, шаткое сооружение все глубже оседало в воду. Ветер подхватил его и понес. Перегруженный плот накренился, люди бросились на один борт. Плот рассыпался и перевернулся. Волны умчали его остатки с несколькими несчастными, которые все еще продолжали держаться за доски.

На судне мастерили уже второй плот, а между тем вода, поднимаясь, подступила к палубе. То и дело раздавались глухие удары — пароход било о камни. Были сорваны и отброшены в сторону несколько шпангоутов. Наконец плот готов. Все остававшиеся на судне, во главе с капитаном, заняли на нем места. И вдруг раздались крики. Капитан поднял опущенную голову. Несколько лиц в штатском волокли по палубе к плоту тяжелый свинцовый пенал.

Вот он погружен на плот.

Плот накренился…

Неужели небо допустит гибель и этих людей?

— Я не разрешаю! — раздался твердый голос капитана. — Сбросить груз!

— Ни за что! — Лица в штатском выхватили пистолеты и, угрожая ими, стали кричать, что они офицеры и приказывают взять пенал.

На помощь капитану пришли матросы. Завязалась короткая схватка, пистолеты полетели в воду.

— И пенал туда же! — крикнул кто-то.

— Нет, нет, ни за что!

Решили, что пенал останется на судне. Матросы, с трудом подняв его, бросили обратно на палубу. Плот отчалил, полны и ветер умчали его в направлении синеющих невдалеке островов.

Между тем «Аян», стоявший до тех пор на якоре, начал приближаться к остаткам «Минина». Не заметив уходящих на шлюпках и на плотах людей, он вступил в опасные воды. Ветер усилился, и в тот момент, когда пароход замедлил ход, развернул судно, — железное тело «Аяна» тоже оказалось на камнях…

— Дальше можно опять не читать, — сказал Аркадий. — Сорокин пишет, что после короткого плавания люди со шлюпок и плотов оказались на твердой земле. Вот: «Холодный причудливый остров Сендзюкуити-сима с плоской вулканической горой и озером на ее вершине стал для них убежищем». Прямо поэт!.. Ну, так как?

— Что тебе от меня нужно?

— Ты бывший моряк. Первое: насколько правдоподобно все описанное в рассказе?

Я задумался.

— Написано ничего, но ошибки есть. Во-первых, каждая шлюпка имеет свою пару шлюпбалок. Если спустили две шлюпки, значит использованы были две пары. Затем, вряд ли моряк скажет о судне, которое билось о камни, что у него «были сорваны и отброшены прочь несколько шпангоутов». Ведь шпангоуты внутри корабля. От «глухих» ударов, как сообщает автор, шпангоуты будут погнуты. Во всяком случае, я чувствую за этой фразой фальшь.

— Хорошо, что я пригласил тебя. Еще?

— Неправдоподобно все поведение команд обоих судов. Если два парохода находятся в видимости друг у друга, причем одно сидит на мели, а другое стоит на якоре, команда второго будет принимать все меры к оказанию помощи бедствующим, а команда первого, спустив шлюпки, направится к судну, стоящему на якоре.

— Логично.

— Еще бы! Так надо делать, и так поступают все. Уже отклонение от такого порядка — драма и предмет судебного разбирательства.