Остров врунишек

Спать после обеда дети в их группе не очень-то любили, поэтому укладывались медленно, с разговорами. И только Тимофей с Максимом быстро ныряли в свои кровати и закрывали глаза. За это Ирина Витальевна, любимая их воспитательница, всегда хвалила и ставила их в пример другим ребятам. Но ведь она не знала их тайну, и никто-никто не знал. У Ирины Витальевны были добрые карие глаза, светлые волосы и стройная фигура. Девочки старались ей подражать, а некоторые мальчишки даже были влюблены в неё.

– Тимофей, а ты почему лёг в носках в кровать? – От удивлёния глаза Ирины Витальевны стали большими и круглыми.

– Это я обещал маме, что не буду их снимать, а то ведь они могут опять исчезнуть.

– У тебя волшебные носки? – ещё больше удивилась она.

– Наверное, так и есть, – ответил Тимофей, – раз они могут сами исчезать.

– А может, я положу их в шкафчик и закрою его волшебным ключом, оттуда им не выбраться. Когда ты проснёшься, мы вместе их достанем. Хорошо?

– Ой, Ирина Витальевна, посмотрим, чьё волшебство сильнее, – с сомнением ответил Тимка, но носки всё-таки снял.

– Всё, глазки закрыли и на правый бочок.

Глава 3 На Северном полюсе

Тимофей стоял среди бесконечной снежной равнины и махал вслед улетающему самолёту. Самолёт становился всё меньше и меньше, потом он превратился в маленькую точечку и совсем растаял в небе. Ветер завывал и дул с такой силой, что, казалось, сейчас сорвёт с Тимки и пуховик, и шапку. Медленными шагами, увязая в снегу, держа двумя руками шапку, Тимка двинулся к домику, который находился, как казалось, совсем близко. Но это только казалось! Тяжёлый рюкзак, к которому были привязаны лыжи, очень мешал идти быстрее.

«Одену-ка я лыжи, – догадался Тимка, – хорошо, что Максим подсказал их взять».

На лыжах оставшийся путь он прошёл, можно даже сказать, с удовольствием. Дверь в домик была занесена снегом, и Тимофей целый час руками откидывал снег от дверей. На замок двери на Севере не закрывают, поэтому Тимке удалось попасть в дом без всяких ключей. – Ура! Я в доме! Я в тепле.

В доме, а на Севере принято говорить, на полярной станции, были большая прихожая, которая служила кладовой, и две комнаты. В кладовой хранилось всё: вещи, продукты, какие-то приборы и инструменты. Большая комната была и кухней, и столовой, и, видимо, местом работы полярников, так как огромный стол и шкафы занимали половину комнаты. Во второй комнате стояли три кровати и шкаф.

И никого!

«А где люди? Люди!!! Люди!!! Максимка!!! Ты где? – Тимофея стал охватывать страх. – Спокойно, спокойно, всё нормально. Просто самолёт с Максимом ещё не прилетел, – стал успокаивать себя Тимка, – зато я прилетел первый и сейчас подготовлю ему замечательную встречу».

Тимофей вспомнил сказку «Три медведя», там ведь маленькая Машенька не напугалась в чужом доме, а даже поела и легла спать. Тимка немного успокоился от этих мыслей: «Я настоящий полярник! Я смелый и весёлый! А ещё я поэт!» Тимофей, правда, считал себя поэтом, да и друг Максимка тоже так думал о нём. Максимка удивлялся, как быстро и по любому поводу его друг сочинял стихи, и очень гордился другом-поэтом.

Тимофей встал посередине комнаты, выставил вперёд ногу, поднял высоко руку и с выражением, как со сцены, продекламировал:

Я на севере один,
Но приедет друг Максим.
Он меня не подведёт,
Вместе лучше жизнь пойдёт.

– Что-то я проголодался. Эх, сейчас бы котлету с гречей, как в садике была на обед. Пойду, посмотрю, что там на кухне есть, – Тимка специально говорил вслух, да ещё громким голосом, как будто он в доме не один.

В одной из кастрюль была каша гречневая, только не с котлетой, а с тушёнкой. Тимка стал есть ложкой прямо из кастрюли. Мама бы точно его отругала за такую еду. Зато так вкусно, и посуду мыть не надо. Вдруг Тимка услышал тихое стрекотанье, потом оно стало громче. Тимка крутил головой, но не мог понять: откуда доносится этот звук.

– Это я, я здесь, сейчас прыгну на стол.

– Ты кто? Такой маленький. А, – догадался Тимофей, – ты – кузнечик!

– Нет, я Северчок!

– Может быть, ты сверчок. Я слышал, как ты летом в парке стрекотал, когда мы там гуляли с папой.

– Но ведь я живу на Севере, значит, моё имя Северчок!

– А как ты сюда попал? Я думал сверчки, ой, извини, северчки живут только на природе, а не в доме.

– Да, сверчки живут на природе, но и в домах они тоже живут. А я ведь Северчок! На такой природе, как здесь, на Севере, никто не сможет жить долго, замёрзнет. Хотя, гулять на улице я люблю. Я приехал сюда с Павлом Сергеевичем, а жили мы вместе с ним у него на даче. Он всё время что-то писал, высчитывал, а сюда поехал за новыми данными, так он сказал.

– А где сейчас Павел Сергеевич? Уехал? – Тимка ужасно боялся услышать ответ: «Да».

– Да, – сказал Северчок, – ну не пугайся ты так, они с Шуриком на лыжах уехали только до вечера. Измерят температуру и скорость ветра на трёх станциях и вернутся.