Остров выживших

Сержант Андерсен заявил, что проделал большую дыру в каком-то червяке, когда прошлой ночью патрулировал периметр, но тварь сбежала, и он потерял ее из виду. Сейчас отряды «Дельта» и «Сигма-4» прочесывали окрестный лес. В этом месте постоянно появлялись враги.

— Потому что они еще там, Блондинчик, — ответила Берни.

— А мы не можем вести себя поумнее и подождать, пока они сами к нам не придут? Потому что они придут. Мы напрасно тратим калории.

Берни понимала, что каждого обнаруженного червяка нужно преследовать и уничтожать. Дело было не только в безопасности: люди никогда не смогут вздохнуть свободно, пока они не уверены в том, что уничтожена последняя Саранча. Не имело значения то, что оставшаяся крошечная популяция неспособна выжить.

«Неужели они тоже говорят о нас такими же словами? Как о животных?»

Она вспомнила речь Прескотта: «Чудовища, нацеленные на геноцид». Сейчас геноцидом занимались люди. И ее это вполне устраивало.

— Пойми: если мы оставим в живых хотя бы двоих, эти гады снова начнут плодиться, — сказала она. — Нужно перебить их всех.

— Да они от межродственного скрещивания будут едва способны на ногах стоять, как та медсестра из медпункта в секторе J.

— Это жестоко. Верно, но жестоко.

— Тебе нравится сам процесс, да? Иди обратно под землю и охоться на берсеркеров. Если перебьешь всех теток, не важно, сколько парней останется в живых.

— Значит, Коул наконец усадил тебя в укромном уголке и рассказал, откуда берутся дети. А картинки с кроликами были?

Бэрд даже бровью не повел.

— Ты знаешь, что я прав.

— Добровольцем будешь?

— Это лучше, чем играть в прятки с этими гадами.

— Может быть. Но сейчас у нас нет сил на новую атаку в стиле Лэндоуна. Даже если бы туннели не были полны воды и Имульсии.

Возможно, они находились в ледяном аду, но, по крайней мере, стена между нею и Бэрдом слегка подтаяла. Как она и надеялась, за толстым панцирем эгоизма и цинизма оказалось нечто человеческое. Она подозревала, что никому во всем мире не было дела до Бэрда, кроме самого Бэрда, пока он не пошел в армию и не понял, что есть люди, готовые рискнуть ради него жизнью только потому, что он такой же солдат, как и они.

Где-то он умудрился раздобыть для нее черную трикотажную шапку, которую можно было натягивать на уши, — не слишком кокетливый головной убор, но жизненно необходимая вещь для снайпера. Она даже не хотела думать о том, у кого он ее выманил. Он пытался стать таким же, как все, и это было главное.

— Значит, ты выиграла бесплатное путешествие с отрядом «Дельта» на Вектес, — сказал он. — Любезность Хоффмана?

«О нет!»

— Мы старые знакомцы, Блондинчик. Почти сорок лет. Может, он до сих пор помнит, как я однажды на уроке в школе одолжила ему карандаш.

Бэрд никогда по-настоящему не улыбался. Он мог выдавить только глупую ухмылку — иначе это нельзя было назвать, — которая трогала Берни до глубины души, когда она меньше всего этого ожидала. Он был задет за живое и сам понимал это.

— Ну, не важно. — Он поддал ногой пучок мерзлой травы, и ухмылка стала шире. — Мне нравится видеть, что старички счастливы. Если уж тебе суждено откинуть копыта от сердечного приступа, то лучше помереть с улыбкой на лице во время…

— Пойди скажи это Хоффману. — «Спокойнее. Это его еще больше заводит». — Я только приглашу доктора Хейман, чтобы она успела вовремя пришить тебе яйца обратно.

Ухмылка погасла, хотя и не сразу. Если бы Берни промолчала, то она бы так и осталась приклеенной у него на лице.

Местность постепенно понижалась; внизу, в долине, тянулась дорога на Хасинто. В ста метрах от них Маркус и Дом медленно шли, глядя себе под ноги; за ними на небольшом расстоянии следовал Коул.

Если Андерсен гнался за червяком до этого места, здесь должны были остаться следы. Берни присела на корточки и поискала на толстом слое снега кровь. Не было смысла углубляться в лес, не зная, куда идти. Они даже еще не нашли дыру, из которой лезли враги.

— Если червяки за нами наблюдают, они скоро поймут, что мы собираемся уезжать. — Бэрд вытащил наушник и повертел его в пальцах, затем потер уши. — Они неглупы. Они увидят, что мы перевозим припасы в порт, увидят грузовики.

— Ну, в таком случае они будут стараться прикончить нас изо всех сил, правда? — Она взяла его за ухо. — Надень чертов шлем. Или повязку какую-нибудь. Уши отморозишь!

Но сегодня что-то здесь было не так.