Остров Z

Джип вылетел из деревни задним ходом, выполнил «полицейский разворот» и помчался обратно к шоссе, но на небольшом перекрестке в километре от Алексеевки его поджидала приличная толпа нежити. В сознании у Бажова еще не уложилось, что все эти существа больше не люди и что теоретически он с чистой совестью может врезаться в толпу и разбросать всех тварей, как кегли. Это ведь только в кинофильмах герои мгновенно ставят диагнозы и начинают мочить зомбаков направо и налево. Бажов допускал, что все эти люди просто больны, а потому попытался избежать «массового наезда» и свернул направо. Как выяснилось впоследствии, на дорогу к селу Замятино.

Собственно, так группа и очутилась там, где очутилась. Все, что происходило дальше, можно описать в нескольких словах. Группа не раз пыталась выбраться из ловушки, но лишь утопила джип в непролазной грязи и была вынуждена вернуться в Замятино. В этом селе количество нелюдей на квадратный километр было, пожалуй, минимальным, а всевозможных запасов на складе местного сельпо и в погребах, брошенных жителями домов, было достаточно, чтобы прожить хоть целый год. Кроме того, в селе и вокруг него то и дело мелькали военные, которые с переменным успехом пытались зачистить местность от нежити. Кстати, именно военные несколько прояснили ситуацию и подкинули пищу для размышлений.

Случилось это на седьмой или восьмой день пребывания группы в карантинной, как выяснилось, зоне. Военные впервые на памяти Тимофея забрели в поселок, поскольку их разведка обнаружила нескольких вновь прибывших, вероятно, любителей приключений, которые непонятным образом пробрались мимо блокпостов. Эту «вводную» Бажов подслушал, затаившись на всякий случай в тени глухого забора одного из дворов на улице Центральной, неподалеку от местной церквушки. Сюда временные жители Замятино повадились ходить за солениями, которых было полно в погребе старого, но недавно перекрашенного домика. Обняв трехлитровую банку с квашеной капустой, Тимофей прильнул к забору и прислушался к беседе двух бойцов, куривших по ту сторону ограды. Сами они называли себя то химиками, то чистильщиками.

То, что Тимофей услышал, стало для него даже большим потрясением, чем первая встреча с нежитью. И не только для него. Сева, выслушав его рассказ, замолчал на сутки, а Наташа, наоборот, все те же сутки билась в тихой истерике.

Чистильщики не церемонились ни с кем. Ни с условной нежитью, ни с безусловно живыми нарушителями режима. Всех явно больных они отстреливали, а остальных грубо бросали в машины и увозили в подвалы какой-то базы, расположенной неподалеку от Замятино. Как понял Тимофей, девять из десяти внешне здоровых нарушителей оказывались носителями «зомбической чумы», а потому из подвалов их перемещали для проформы в лазарет, а затем в печку, поскольку лекарства от заразы у военных не было, и когда оно появится, никто не знал. Да и появится ли вообще, было под большим вопросом.

Вторым пунктом просветления стал окончательный ответ на вопрос, зомби или не зомби. Ответ: не зомби – все-таки не в кино дело происходит, а в реальности – но больны все зараженные смертельно и безнадежно. У военных в этом не было никаких сомнений. Почему они решили, что местное население постигло заражение, а не перерождение-превращение в ходячую мертвечину? Этого Тимофей не понял. Лично он склонялся все-таки к «киноверсии» хотя бы потому, что все «застреленные» нелюди поднимались, отряхивались и уходили к себе в леса. Гнить в земле, как все приличные мертвяки, оставались только основательно поврежденные экземпляры: сгоревшие, расчлененные или хотя бы лишившиеся половины головы. Обо всем этом чистильщики рассуждали долго и описывали такие случаи во всех подробностях. Тимофей едва не проблевался прямо в банку с капустой. Однако при всем при этом чистильщики все же не гнушались называть зараженных «зомбаками». Хотя чаще называли их привычно – «духами». Почему же тогда официально противник именовался не зомби, а именно зараженными? Зачем военные пытались себя обманывать? Видимо, чтобы сохранить боевой дух.

Узнав еще кое-какие детали, Бажов бесшумно убрался из опасной зоны, благополучно вернулся к своим коллегам и поделился с ними новой информацией. В том числе выводами по теме «зомби или не зомби». После этого, как было сказано выше, группа на сутки погрузилась в депрессию.

С тех пор застрявшие в карантинной зоне телевизионщики прятались и от нежити, и от живых. Ведь теперь было совершенно непонятно, какая встреча опаснее. Но эти прятки не были добровольным заточением. Творческая и любознательная натура Бажова требовала изысканий, и он ежедневно выбирался в мини-экспедиции. В результате Тимофей неплохо изучил местность, повадки нежити и сделал немало интересных выводов.

В первую очередь он понял, почему военные, регулярно заглядывая в село, лишь прочесывали улицы, но не совались в дома. Нежить обходила стороной любое строение с крышей и трубой, а значит, и военным незачем было тратить время на прочесывание домов.