Остров Желаний

Тут волна подкинула катер, и он чуть не вывалился за борт. Понимая, что криками и нервами ничего нельзя сделать, он более примирительным голосом спросил вконец убитого горем Андрея:

– Бензин то хоть есть у тебя?

– Да, я налил полные баки, – понимая, что хоть здесь-то он не оплошал, с готовностью ответил тот.

– Так, может он по какой-то причине не подходит из баков к моторам? Ведь работали же они несколько секунд. Эх, Тюбик! Ладно, что толку препираться, давай разбираться, где тут чего, да как.

Друзья занялись поиском неисправности, с грустью глядя, как заходящее Солнце уже коснулось горизонта. Они понимали что, скорее всего, течение отнесёт их ещё дальше, а за ночь полоска земли и вовсе скроется за горизонтом, и им предстоит проболтаться в океане как минимум ещё один день. Не известно ещё, как изменится погода, и как будут обстоять дела с моторами. В общем, радужные надежды на скорое возвращение угасали с каждой минутой вместе с последними лучами заходящего красного светила.

Мерные волны лениво и величаво качали маленькую лодку, из которой уже не слышались шутки и насмешки, никто уже не строил планов на завтра. Близилась ночь – время, когда стихия спрашивает у любого мореплавателя, а как он, собственно, подготовился к ней, трудился ли в поте лица, что бы достойно встретить рассвет, или нежился в безделье, уповая лишь на счастливый случай.

Последний луч Солнца мелькнул напоследок, как бы подмигнув горе-морякам: «Ну, до свидания. Завтра ещё увидимся… Может быть».

Юрий рассеянно обвёл взглядом темнеющий горизонт в надежде увидеть какое-нибудь судно, как его внимание привлекла тонкая, почти не заметная тёмная рваная полоска в юго-восточной части океана. Там совсем недавно было чистое голубое небо, он это твёрдо помнил.

– Господи! – полушёпотом, испуганно произнёс он, неумело перекрестившись.

Юрий напряжённо смотрел на юго-восток, где темнеющий небосвод только добавлял тёмных оттенков суровому горизонту, таящему в себе молчаливую угрозу мореплавателям. Ветерок чуть подувал, и шлюпка едва заметно покачивалась на водной глади.

Он лихорадочно пытался припомнить всё, что когда-либо слышал или читал, или просто видел в кино о подобных ситуациях в море. Ясно одно: грядёт буря, они на краю гибели, и ждать помощи не откуда. Чуть поднимется хоть маленький ветер, – и вздувшиеся водяные горы просто разнесут в щепки их маленькую надежду, их единственную спасительную соломинку. Да что ветер! Достаточно их маленькой лодке черпнуть немного воды, как она неминуемо пойдёт ко дну. Эта картина так ясно предстала перед его мысленным взором, что он, снова неуклюже перекрестившись, шумно выдохнул:

– Господи, спаси нас, грешных.

– Что? – поднял голову увлечённый поиском неисправности Андрей, – Юрка, я не расслышал, что ты сказал.

– Тюбик, всё бросай, сейчас не до этого. Нам срочно надо приготовить лодку к шторму.

– Какой же это шторм! Мы качаемся как на перине. Сейчас достану фонарь, мы всё починим и поплывём.

– Не успеем. Вон идёт наша погибель. Смотри – тучи на горизонте. Если не подготовимся, то твои отремонтированные моторы нам явно не пригодятся.

Андрей приподнялся и с тревогой посмотрел в указываемую другом сторону. Запад был ещё светлым, но на юго-востоке со зловещей угрозой, будто поднимаясь из воды, медленно и неумолимо надвигались на них, выходя из-за горизонта чёрные рваные острогорбые вершины далёких туч, грозя вскоре всё обозримое пространство накрыть непроглядной тьмой.

Глава 7 Капсула жизни

– Андрюха, надо срочно готовить нашу лодку к шторму. Что у тебя есть в катере, всё доставай, – скомандовал Юрий, – нельзя терять ни минуты, скоро совсем стемнеет.

– А что доставать? У меня тут всё есть на все случаи жизни, ведь …

– Давай верёвку. Всю, какая есть, но сначала снимем один мотор. Помоги мне.

– А зачем?

– Здесь нет ничего более тяжёлого, чем твои моторы. Из одного из них мы сделаем противовес вроде киля. Чем тяжелее киль, тем устойчивее судно. Перевернуться ему труднее, понял? Это самая тяжёлая работа, поэтому давай постараемся управиться засветло.

Снять мотор и положить его на дно катера не представляло труда.

– Теперь я пока один справлюсь, а ты размести продукты и сигареты как-нибудь так, что бы их не испортила вода, ненароком. В мешки полиэтиленовые растолкай, что ли, да засунь куда подальше.

Юрий тем временем выкатил на середину катера солидный клубок заботливо смотанных кусков верёвки различной толщины и довольно внушительного вида бухту тонкого плотного каната, после чего стал торопливо отмерять его метр за метром, беззвучно шевеля при этом губами. Он приготовил десять кусков верёвки по пять метров, две по восемь и начал привязывать их к мотору.

Вскоре ветер совсем стих, и океан стал гладким, как стол, но небо на юго-востоке затягивало тучами. Духота становилась просто невыносимой.

– Макарон, – раздался приглушённый голос Андрея из носового рундука, – я что-то не пойму, зачем ты эти верёвки вяжешь? Куда он из лодки денется?

– Он будет не в лодке, а внизу, в воде, подвешенный к ней.