Остров женщин

Было семь часов вечера того дня, когда я разговаривала с Томом. Мы уже целый час сидели с двумя сестрами за стойкой портье. Когда Том ушел, я вышла следом, полная решимости остановить его, однако, сделав несколько шагов, остановилась. С тех пор как я покинула родной дом, я впервые не могла объяснить, почему поступила так, а не иначе. Куда он отправился? Я подумала, что если, подгоняемая вихрем последних событий, стану его преследовать, он может добежать до Рейкьявика и даже дальше. Этот поступок полностью изменил настроение, владевшее мной со времени мадридской встречи с отцом. Стоило мне неизвестно почему остановиться и позволить Тому бежать, пока он не устанет или не поймет, что он мне больше не нужен, как терзавшие меня чувства вины и жалости к себе неожиданно испарились, и я нашла в себе силы перейти мост и вернуться в Сан-Роман, а оказавшись там, сделать то, что в конечном счете было самым разумным и не таким уж вызывающим — снять комнату в отеле «Атлантико», желательно окнами не на пляж. У них был один одноместный без ванны — ванна находилась в конце коридора, — который подходил мне по цене и по какой-то таинственной причине казался обеим хозяйкам наиболее подходящим для одинокой девушки моего возраста. Как мне представлялось, старшая сестра исполняла в этом дуэте ведущую партию, а младшая играла при ней роль клаки и отчасти — распорядителя, однако власть ее не простиралась дальше расписания пользования горячей водой и времени завтрака — не позднее девяти тридцати, а в выходные и праздничные дни — до десяти. Неожиданно я поняла, что мне нравятся и этот отель, и этот распорядок, и эти две нелепые сестры — донья Ампаро и Маргарита. Наверное, было бы преувеличением сказать, что они меня развлекали, скорее воодушевляли, являясь доказательством того, что жизнь — гораздо менее строгий экзаменатор, чем встревоженная душа. При ближайшем рассмотрении они оказались совсем не вредными, а, наоборот, забавными, чего я никак не могла предположить, когда стояла тут под дверью, но не решалась войти. Их возможное злопыхательство так напутало меня в то утро, что теперь, глядя, как они достают книгу постояльцев и разом краснеют, попросив у меня удостоверение личности, я не испытывала к ним никакой антипатии.

— Ты же понимаешь, нам оно ни к чему, мы прекрасно знаем твою семью, но иногда сюда являются инспекторы, и, честно говоря, Маргарита, я целиком и полностью на их стороне. Ведь кто только не селится в отелях! Даже у нас и то жил контрабандист с дочерью, полный пансион и все такое, а она ему не только дочерью, даже родственницей не доводилась. Они были любовниками, можете мне поверить. Инспектор их сразу раскусил, достаточно было посмотреть, как они шушукаются за завтраком, они всегда завтракали вместе, ровно в восемь, полный завтрак с чаем и кофе, он занимал двухместный номер, а она одноместный с ванной, но это только для отвода глаз…

— Они жили почти месяц, — вставила Маргарита.

— Больше месяца, Маргарита, почти два, — уточнила донья Ампаро.

— Что я точно знаю, так это то, что они заказывали полный завтрак с чаем и кофе. Я ведь принимала заказ, они оставляли его с вечера; прежде чем подняться к себе в комнаты, она подходила и оставляла заказ. Какая разница, месяц они жили или два, заказывали они всегда одно и то же.

— Прости, Маргарита, но они оба были контрабандистами.

— Может, и были, но в этом они были постоянны, полный завтрак с чаем и кофе от первого дня и до последнего. Я знаю, что говорю…

Конечно, глупее не придумаешь, но, может, это и есть счастье — остаться старой девой и управлять таким вот отелем вместе с какой-нибудь подругой или даже с Виолетой. Я бы, естественно, была доньей Ампаро, а Виолета — Маргаритой. Я поужинала в одиночестве глазуньей в глиняной мисочке и пюре из картошки с морковкой, «чтобы ты была не такая бледненькая», как сказала донья Ампаро, подавая на стол. Я отказалась от десерта и кофе и немного посидела в гостиной, обставленной двумя гарнитурами — диван и пара кресел — и украшенной ковром на историческую тему: Колумб в сопровождении нескольких индейцев, монахов и еще каких-то людей, с ларцом в руках на коленях перед Фердинандом и Изабеллой [95]. Зеленое пятно на заднем плане, по-видимому, изображало море, а белые башни — недавно отвоеванные у мавров дворцы Альгамбры или Медины-де-Риосеко. Ну что ж, подумала я, если иметь такой скромный маленький отель и самим им управлять, то вполне можно прожить. Лучшего и желать нечего, да я и не желаю. Сейчас-то у меня вообще ничего нет. Позже на несколько минут заглянула донья Ампаро пожелать спокойной ночи и спросить, не нужно ли мне чего.

— Когда мы вдвоем, мы ложимся рано. Пока в отеле, кроме тебя, никого нет, ты тоже наверняка будешь ложиться рано, как и положено. Прости за бестактный вопрос, но почему ты не живешь дома, ведь это совсем рядом? Может, там сейчас никого нет? Сестра так и сказала, возможно, их нет.